Владимир Нестерцов - В гостях у Папского Престола

Напрягая голос, я поднял тревогу, призывая всех быстро переправиться на другую сторону. Пока они соображали, чего я добиваюсь от них, а затем начали в спешке переправляться через речку, время было упущено. Те, кто был на конной тяге, успели перескочить и уже поднимались наверх, а воз, запряженный волами, остановился посередине брода и никак не мог сдвинуться с места. И в этот момент к переправе выскочил первый всадник и, не останавливаясь, бросился к возу с пикой наперевес. Чтобы спасти побелевшего от страха возницу, я буквально вырвал из кобуры пистоль и, не целясь, разрядил его в нападавшего. Пока он падал в речку, на берег выскочили его подельники. Увидя случившееся с их приятелем, они притормозили лошадей, но потом бросились вперед. Давая возможность взобраться на берег начавшему движение возу, мне пришлось еще два раза выстрелить в наиболее ретивых разбойников. Это охладило их пыл, и в ответ, крутясь на том берегу, они открыли по мне стрельбу. Несколько пуль просвистело над моей головой, и я понял, что самое время спрятаться в кустах, и направил туда лошадь. В этот момент ко мне присоединились и мои конные спутники, сделав пару выстрелов в сторону нападавших, что заставило разбойников уйти с открытой местности и спрятаться за деревьями. Ситуация сложилась непростая. Бандиты не собирались отказываться от такого жирного куша и совещались о чем-то. Нам надо было выиграть время, чтобы дать возможность возам уйти и раствориться в степи. Поэтому я предложил немедленно начать движение возков в разные стороны, чтобы замести следы. А для сдерживания нападавших на какое-то время предложил остаться. Почему-то все сразу с этим согласились и, не оглядываясь, бросились в степь.

Из-за кустов мне было хорошо видно диспозицию врага. Они, очевидно, приняли какое-то решение и теперь собирались претворить его в жизнь. Это было видно по тому, как они засуетились и вскочили на коней. У меня оставалось всего два выстрела, и поэтому я зарядил еще один пистоль. Мне каким-то образом повезло в том, что берега речки с той стороны были очень крутыми, поэтому переправляться через нее можно было только в том месте, где я находился. Однако два человека, очевидно, повинуясь приказу, подъехали к обрыву и попытались прыгнуть с него на лошадях в реку. Под одним конь внезапно остановился, и всадник кубарем скатился на землю, а другой благополучно бросился в реку и, держась за коня, поплыл на мой берег. Если он переплывет, то и остальные последуют за ним. Надо было что-то предпринимать. Из пистоля я достать его не мог, слишком большое расстояние, а вот из мушкета можно было попробовать. Вытащив его, я прицелился и плавно нажал на курок. Естественно, я не попал, но пуля, ударив рядом с лошадиной мордой, заставила ее рвануться вперед. Она буквально оттолкнула плывшего рядом разбойника, которого подхватило течение и затащило в водоворот, а лошадь, пофыркивая, повернула обратно и стала искать место, где можно было выбраться на берег. Увидя, что у них снова ничего не получилось, разбойники затихли. Я тоже не проявлял активности, решив перезарядить свое оружие. Такое противостояние продолжалось неопределённое время. Затем, придя к какому-то выводу, банда вскочила на лошадей и развернулась обратно в степь. Или они отказались от задуманного, или поехали искать новую переправу, чтобы догнать свою добычу. Как бы то ни было, выждав еще какое-то время, я тоже поскакал в степь догонять своих попутчиков. Пока сзади погони не наблюдалось. Если бы кто-то преследовал, то это было бы видно по поднимавшейся вверх пыли, которая обычно следует за всадником. Впереди также было чисто. Приостановившись, я решил сориентироваться, в какую сторону ехать. Привстав на стременах, я вдохнул в себя степной воздух – не пахнет ли где дымком? Где дым- там люди, там жилье. Но воздух нес в себе только аромат трав и запах полыни, пощипывающий нос. Тогда я, пришпорив лошадь, отпустил поводья, давая ей самой возможность выбрать направление. Конь понял меня правильно, притормозив на мгновение и словно задумавшись. Затем уверенно рванул вперед, выскочив на едва заметную тропинку в зарослях ковыля, которуя я не заметил. Уже почти стемнело, и следовало подумать о ночлеге. Я стал присматриваться по сторонам в надежде обнаружить хотя бы небольшую возвышенность, на которой можно было бы переночевать. Но впереди простилалась только ровная, покрытая густой растительностью степь. Ни холмов, ни каменных баб кочевников, располагавшихся обычно на них, не наблюдалось.