Лил Миллер - Маяк

– А как же авария?

– Не было ничего такого, а твоим родителям я рассказала то, что они должны знать, и всё это время они верят только этому. Ты пойми, Катрин, как я могла рассказать такое им? Мне не хочется проживать свои дни в доме для умалишенных. Доказать я ничего бы не смогла. Те, кто умирал на острове, думали, что это болезнь, что-то подобное чуме, они ведь не видали того, что видим мы. А мы это видим, потому что я жила с этим, моя кровь в тебе, а Диана имеет способность быть в мирах, поэтому он выбрал её. Я долгое время искала хоть что-то об этом, но ничего не находила. Из городских газет я поняла, что примерно такое же заболевание было до меня шестьдесят шесть лет назад, и тогда оно длилось пять дней и унесло жизни сотен людей. А когда я помогла им войти, тоже шестьдесят шесть лет назад, тогда умерло около двухсот человек. Остров заселяется из года в год. Ты представляешь сколько сейчас тут людей, и что может случится!? Я это так понимаю: маяк это что-то вроде незаконного портала в другие миры, в рай, и те души, которые входят в него, обретают покой, но те, что не смогут войти, блуждаю тут.

Катрин подошла к окну и раскрыла окно пошире. Свежий ветер пробрался в комнату и начал развевать шторы. Маяк стоял на месте озаряя всё вокруг.

– То есть Макс этого не видит, поэтому он прозвал нас безумными?

– Ну если бы он видел, не назвал бы вас так.

– Но почему?

– Глупая что-ли? Ты чего, как в кино, никак не поймешь ничего!? «Почему ?», « Что делать?» -хватит уже! Не может он видеть, потому что не в силах. Это тоже, видимо, своеобразный дар. Хотя, «дар»– это уж больно красивое слово, скорее проклятье. Ещё раз спросишь почему, пойдёшь на улицу встречать гостей. Сходи лучше за женихом своим пригляди, а можешь его усыпить. Снотворного ему нужно дать и в подвале запереть.

–Что?! Ты так шутишь? – Катрин стояла широко раскрыв рот.

– Какие шутки сейчас? Очнись уже! Он нам мешать будет. Как бы ты реагировала: одна баба спит, другие две бегают по дому и призраков видят, якобы? Он же от испуга сбежит. Иди чай завари и мне принеси, а я ему накапаю кое-чего. – она говорила спокойно и очень серьезно.

– Бабуля!– возмущенно воскликнула девушка.

– Дуй, сказала! Будь взрослее! Твоя подруга может умереть, сотни людей в опасности, а ты всё «бабуля»!

Катрин не моргнув ни разу вышла прочь. Поведение бабушки шокировало её: она никогда не была столь разговорчива и не командовала так, но говорила она убедительно, ей хотелось верить. Катрин сделав всё так, как ей наказала бабушка. Она напоила чаем любимого, заговаривая его, объясняя, что у Дианы, видимо, не всё в порядке с головой. Он выпил, и обняв её, заснул. Девушка ткнула его пальцем, ударила ладошкой по лбу, раскрыла веко и осмотрела его зрачки: Макс настолько крепко спал, что дом бы снесли, а он не шелохнулся бы. Две женщины перенесли с трудом тело молодого мужчины в подвал, уложили его и укутали одеялами и заперли дверь покрепче.

– Дня три точно не проснется.

–Что-о-о-о ?

– Да ничего! Ты что думала? Тащили его сюда из-за двух часов сна? Не переживай, всё с ним будет хорошо. Проснется и не поймет что было.

– Ты чего ему дала?

– Не важно. Вдали уже свет виднеется- они идут. Глянь в окно.

– Может, нам увезти всех и бежать?

– Кого и куда ты увезешь? Диану трогать нельзя, маяк убьет её! И чем дальше она будет от него находиться, тем больше он будет питаться ею, пока не сожрёт до конца!

– Скоро солнце взойдёт.

– Не взойдёт, для нас всё это время будет тьма .

– Что?

– Молчи уже! Вот невозможно с тобой говорить уже! В шестьдесят шестой год, шестого месяца, в демонологии наступает какая-то там ночь, не помню какая, но для нас смертных она будет не заметна, а у них будет идти несколько дней. А так как мы с тобой это видим, то и для нас наступила ночь длиною в несколько дней. Передо мной она была пять ночей, при мне пять, значит и сейчас пять. Пять ночей ада, сто двадцать часов ужаса.

– То есть, ты знала, что так будет?

– Не знала, предполагала. Не могу же я жить с этим всё время, так и свихнуться не долго. – она крепко обняла внучку,– Вы же есть у меня, вы моя радость! Прости, что пугаю, знаю, что не понимаешь, но я так хочу всем помочь, я знаю, как это было тогда и не хочу, чтобы это повторилось.

– Я просто ничего не могу понять. Всё так непонятно и страшно, ты так много говоришь и ничего толком не объясняешь! Я не понимаю что делать!

– У меня есть предположения, как с этим покончить, но тебе они вряд ли понравятся.