Роберт Маккаммон - Ваал. Неисповедимый путь

Майкл завел мотор и дал газ. На другой стороне улицы взорвалось еще одно здание. Вниз дождем посыпался пепел. Чтобы не клюнуть носом, Вирге пришлось ухватиться здоровой рукой за приборный щиток. Майкл гнал машину по горящим улицам, словно преследовал кого-то или кто-то преследовал его. Он въезжал на тротуары, нырял в вонючие узкие улочки, проносился через пепелища когда-то элегантных домов. Вирга стиснул зубы и что было мочи вцепился в сиденье. Джип выскочил из нового города в старый, где зола уже остыла и дорогу по обугленной земле, смыкавшейся с серым небом, освещали лишь редкие очаги красного пламени. На миг Вирга увидел, как вдали, за развалинами сожженных жилищ, промелькнули опаленные стены и башни особняка Мусаллима.

Они свернули на длинную улицу, вымощенную неровными, разбитыми каменными квадратами. С обеих сторон потянулись высокие стены, покрытые сеткой трещин и исписанные лозунгами на арабском языке. Прямо в камне были прорублены двери. Кое-где Вирга заметил на земле трупы.

Мотор взвыл: Майкл до упора вдавил педаль газа. Вирга вскрикнул:

— Какого черта?!

Впереди, подпрыгивая на неровностях мостовой, ехал сверкающий черный лимузин с зашторенным задним окном. Стиснув зубы, полный решимости Майкл нагонял его. Джип поравнялся с лимузином с его левого бока, и Вирга увидел, что заглянуть на заднее сиденье невозможно — все шторки в этой части машины были закрыты. Шофер, который до сих пор не подозревал о погоне, оглянулся — и широко раскрыл глаза.

Вирга увидел, что это Оливье.

Майкл крутанул руль, и джип резко ушел вправо. Лязгнул металл. Запахло жженой резиной. Вирга вскрикнул, поняв, что Майкл задумал вогнать лимузин в стену. Он увидел, как чья-то рука приспустила шторку. Из темноты выглянули черные, страшные глаза. Пальцы разжались, и шторка поднялась.

Не обращая внимания на громкие протесты Вирги, Майкл снова вывернул руль. На сей раз Оливье встретил его на середине мостовой, и оба автомобиля, как сцепившиеся рогами быки, с ревом понеслись по улице. Что-то маленькое, металлическое, похожее на колпак вылетело из-под лимузина и, вращаясь, просвистело мимо головы Вирги. Профессор скорчился на сиденье.

Теперь уже Оливье старался прижать джип к стене. Надсадно ревя мотором, лимузин все ближе прижимал джип к каменной ограде. Они мчались так быстро, что намалеванные на древних стенах лозунги превратились в сплошные полосы основных цветов. Снова лязгнул металл; джип тряхнуло, и руки Майкла на руле побелели от напряжения. Лимузин теснил их к стене. Из разбитой фары посыпалось стекло. Вирга мельком увидел лицо Оливье, бледное и оскаленное, как череп. Джип задел дальнюю стену; сминаясь, металл застонал человеческим голосом, и Вирга понял, что это его собственный голос.

Майкл ударил по тормозам. Лимузин прошел впритирку к джипу, оцарапав ему бок, вернулся на середину улицы и помчался прочь. Майкл сражался с рулем, стараясь предотвратить лобовое столкновение; на шее у него вздулись жилы. Почти не снижая скорости, он отвернул от стены и тоже очутился на середине улицы. Далеко впереди лимузин скрылся за углом.

Они ринулись следом и увидели, как лимузин сворачивает в боковую улочку. Новый резкий поворот — и он исчез из виду.

Через несколько секунд перед ними возник дворец Мусаллима. Осыпавшаяся каменная кладка придавала ему заброшенный, нежилой вид; повсюду толстым слоем лежал пепел — как пыль. Особняк, казалось, вымер; Вирга не заметил ни охранников, ни собак. Ворота были сорваны с петель. Джип влетел за ограду, во двор, пошел юзом и выскочил с подъездной дороги на выжженную солнцем землю. Майкл затормозил. Мотор заглох.

Майкл вытащил ключ из замка зажигания и осмотрелся. Никаких признаков того, что здесь кто-то жил, не было. Обгорелый кирпич, битое стекло — особняк мог простоять так тысячу лет, и никто не заметил бы разницы. Вирга увидел распахнутую настежь огромную дверь и непристойно раззявленный вход.

Майкл вылез из джипа, но не успел сделать и шага, как послышался вой набирающих обороты двигателей. В следующий миг — ни Майкл, ни Вирга никак не успели бы добежать до взлетной полосы, — промчавшись по черному асфальту, в небо взмыл блестящий белый самолет. Последний поворот штурвала, едва заметная дрожь, пробежавшая вдоль хвоста, — и, унося с собой призрачное стенание моторов, самолет взял курс на северо-запад.

Майкл смотрел, как поднятый при взлете ветер шевелит траву. Потом тихо, словно только для себя, сказал: