Роберт Маккаммон - Ваал. Неисповедимый путь

Завозилась я сегодня! Джо уже вернулся, усталый до чертиков.

И голодный — а уж я-то знаю, что значит не покормить мужчину вовремя! Черт!»

— А знаете, в чем все дело? — допытывался клиент у Эрнеста. — Время такое — мир завершил круг. Понимаете, о чем я? Круг пройден, и теперь, черт побери, пришло время платить по счетам...

— ...был похищен вчера японской террористической организацией «Черные маски». Требование о выкупе еще не поступало... — говорил диктор.

— Завершил круг? — переспросил Эрнест. Он повернулся, чтобы посмотреть на своего собеседника, и голубоватое сияние телеэкрана высветило его лицо с тяжелым подбородком. — Как это?

— Видите ли, человеку отпущено ровно столько времени, сколько отпущено, — ответил посетитель, поглядывая то на Эрнеста, то на диктора. — Как только оно истечет, вы уходите. То же самое можно сказать о городах, даже о странах. Вот, к примеру, вы знаете, что произошло с Римом? Он достиг вершин — и рухнул в пропасть.

— По-вашему, между Нью-Йорком и Римом есть нечто общее, а?

— Конечно. Я где-то читал про это. Или видел по ящику...

Мэри Кейт держала стопку тарелок со следами застывшего жира и окурками. Запах внушал ей отвращение. Люди — настоящие свиньи, размышляла она. Хрю, хрю, хрю — свиньи да и только. Она прошла через широкую двустворчатую дверь на кухню и поставила грязную посуду на полку у раковины. Молодой негр по имени Вудро, повар и судомойка в одном лице, поднял голову и пристально посмотрел на нее. В углу рта была зажата сигарета.

— Подбросить малышку Мэри домой? — спросил он. Вудро всегда задавал этот вопрос в конце рабочего дня.

— Я просила тебя не называть меня так...

— Но я уже привык. Мне по пути, а кроме того, на прошлой неделе я купил классные новые покрышки.

— Доберусь на автобусе.

— Я могу тебе помочь чуток сэкономить.

Мэри Кейт повернулась к Вудро и заметила в его глазах огонек; этот взгляд пугал ее.

— Лучше я сэкономлю твое время. Не надо меня подвозить. Я поеду автобусом, как всегда. Уяснил наконец?

Вудро усмехнулся, не разжимая губ. С сигареты, как мраморные глыбы с вавилонской башни, посыпались хлопья пепла.

— Уяснил, сестричка. Черное мясо тебя не заводит, да?

Мэри Кейт в сердцах хлопнула дверью, и Эрнест резко вскинул голову. Он ненадолго задержал на Мэри пристальный взгляд и вновь отвернулся к телеэкрану. Там длинноногая девушка-синоптик объясняла, что жара, вероятно, продержится до четверга.

Скотина! Мэри Кейт принялась методично протирать грязные пепельницы, расставленные на стойке. Надо менять работу, в сотый раз сказала она себе. Надо найти новую работу и свалить отсюда. Любую работу — лишь бы не здесь. Посмотри на себя, сказала она. Двадцать лет, подавальщица в тошниловке, замужем за недоучившимся словесником, подавшимся в таксисты. Господи! Во что бы то ни стало надо сматываться отсюда, даже если придется сделать то, чего не хочется делать. Интересно, как отреагирует Джо, если однажды ночью в их душной, тесной квартирке она нежно прижмется к нему и шепнет: «Джо, миленький, по-моему, мне куда приятнее было бы работать на панели».

Раздался щелчок — Эрнест выключил телевизор. Клиент уже ушел. Возле кофейной чашки лежал десятицентовик.

— Пора по домам, — проговорил Эрнест. — Еще день, еще доллар. Еще один паршивый доллар. Эй! Вудро! Эй! Ты там запираешь?

В ответ Вудро изобразил раба с плантации:

— Запираю, масса, запираю, а как же!

Мэри аккуратно сложила передник, убрала его под стойку и сказала:

— Я пошла, ладно? Мне надо домой, кормить Джо.

Эрнест все еще подпирал спиной стойку, созерцая погасшее око телевизора. Он, не оглядываясь, ответил:

— Мне-то что? Иди...

Мэри толкнула матовую стеклянную дверь и вышла. Над входом загоралась и гасла красная неоновая вывеска: «Гриль Эрни». Свет, тьма, свет, тьма, и так тысячу раз за день — Мэри однажды сосчитала.

Воздух был спертый и душный, как в парной. Мэри пошла к остановке своего автобуса в трех кварталах от гриль-бара, стараясь покрепче прижимать сумочку к боку, чтобы ее не смогли выхватить ночные воришки.

Одно время она собиралась пойти на курсы секретарей; они с Джо вполне могли прокормиться и, может, даже немного поднакопить. Но потом Джо забросил учебу, и начавшаяся у него вслед за этим депрессия захватила и Мэри. Они теперь походили на уцелевших в кораблекрушении, чей спасательный плот дал течь: слишком слабые, чтобы жить, слишком испуганные, чтобы умереть, бесконечно плывущие по течению. Это следовало изменить. Так дальше нельзя.