Горацио: Тогда, может быть, как-нибудь… иносказательно?
Секретарь( махнув рукой ): Э, будь что будет… Только умоляю вас – никому ни слова.
Горацио: По рукам. Молчу, как рыба.
Секретарь( оглянувшись на дверь, шепотом ): Заговор. ( Быстро ). Тш-ш… Ужасный заговор, Горацио. Он свил себе гнездо в самом сердце датского королевства, здесь, в Кронберге – и в нем причина всех этих арестов.
Горацио: «Свил себе гнездо…» – это очень образно.
Секретарь: Так образно, что если бы заговорщикам удалось осуществить хотя бы часть того, что они намеревались, то Дания погибла бы.
Горацио: Ужасная потеря… Значит Фортуна от них отвернулась?.. ( Негромко ). Проклятая баба. Сказать вам по правде, сердцем я почему-то сегодня с ними.
Секретарь: Ради Бога, Горацио!.. Или вы хотите, чтобы меня высекли кнутом за недоносительство?.. Если бы вы знали про их затеи, вы бы так не говорили.
Горацио: Жалею, что не знал.
Секретарь: Так сейчас узнаете. Достаточно сказать, что вступив в сношение с польскою короной, они готовили убийство принца, подначивали народ к неповиновению и – страшно вымолвить – на место святой веры отцов, хотели поставить, – ну, что бы вы думали?
Горацио: Я, право, затрудняюсь.
Секретарь: Синагогу!.. Что скажете?
Горацио: Они сознались? Сами?
Секретарь: Все, как один. Рейнальдо, слуга Полония, Корнелий, Вольтиманд, – все дали показания.
Горацио: Сами?
Секретарь: Важен результат. А он таков, что во всех показаниях мелькает ваше имя.
Горацио: Плевать на имя!.. Сами или нет?
Секретарь: Вы спрашиваете не о том, Горацио… ( Поспешно ). Нет, нет, послушайте меня. Когда лесной пожар, не на шутку разыгравшись, сжигает все, что встречается на его пути, – деревья, птиц, зверей, людей, целые деревни, – скажите, кто из них виновен? Кто перешел черту и разозлил стихию?.. Вот то-то же. Спросите у своего разума, и он вам ответит: когда творится ужас, то все виновны и все замешаны… Ну, как вам объяснить еще яснее?
Горацио: Ваше объяснение хромает. Когда все виновны, то уже никто не виноват.
Секретарь: Может быть, у вас в Италии. Но тут у нас в ходу другая арифметика. Когда не виноват никто, то виноваты все. ( Не давая перебить себя ). Да, да, да… Вот почему меч правосудия, поднявшись, сечет и правых и виновных, не разбирая и не прислушиваясь ни к крикам, ни к оправданиям, занятый лишь тем, чтобы искоренить зло… ( Поспешно поднявшись ). Простите, мне пора.
Горацио: Вы так оправдаете самого дьявола… ( Негромко, словно сам с собой ). Тут что-то другое, мне кажется… Вот только что?
Секретарь: Что?.. Я не знаю. Но что бы там ни было – бегите, не думая.
Горацио: Но не прежде, чем загляну в глаза нашему принцу.
Секретарь( почти с изумлением, не сразу ): Зачем?
Горацио: Зачем?.. Зачем… Хотя бы для того, чтобы самому потом не опускать глаза.
Секретарь: И это после всего, что я вам рассказал?.. Помилуйте, Горацио! Где же ваше благоразумие? Лезть прямо в логово льва, – это, конечно, очень мужественно, но вашему мужеству не хватает благоразумия, а без него оно похоже на безумье… Простите, но у меня даже язык стал заплетаться… К тому же принц вас не примет. Ей-Богу, он вас не примет.
Горацио: Проберусь, как мышь.
Секретарь: Мимо дворцовых кошек? Сомневаюсь.
Горацио: Увидите.
Секретарь: Не хочу об этом даже слышать… ( Сердито ). В конце концов, поступайте, как сочтете нужным. Я вас предупредил, а там, как знаете. Но только, прошу вас, обо мне – ни слова. Заклинаю вас всеми святыми – даже ни полслова.
Горацио: Ни четверти.
Секретарь: Тогда храни вас Бог. Прощайте. ( Идет к двери ).
Горацио( быстро ): Я с вами. ( Сдергивает со стены плащ ).
Секретарь останавливается возле двери. Набросив плащ, Горацио открывает дверь, но Секретарь не трогается с места. Короткая пауза .
Идемте же.
Секретарь( не трогаясь с места ): Надеюсь, вы меня поймете правильно, Горацио, и не обидитесь, если я вам скажу, что будет благоразумнее, если нас не будут видеть вместе. По крайней мере, какое-то время… Ей-Богу, без обид.
Горацио: Так далеко зашло?.. Ну, что ж, конечно. Идите первым.
Читать дальше