Юлия Фаро - Прощай, гуня-кандальник

А Дортезина эта сцена почему-то развеселила, и он громко захохотал, запрокинув голову.

- Ну как тут с мамой не согласиться?! - он вдруг успокоился и хладнокровно продолжил. - Это - мой сын! И мы с ним разрушим весь мир! Глупая Хайфиц и её жалкий муженёк Гастропод - что они могут придумать? Наверняка они мечтают только о деньгах! О несметных доходах! Устрицы безмозглые! Что они там себе надумали про эту "Книгу"? Ещё денег наколдовать?! Они будут первыми, кого я уничтожу! Мы с сыном уничтожим всех! А потом он создаст новую, непорочную Еву! И мы создадим новое человечество! Мы с мамой напишем новую историю Земли! Где будут жить новые люди! А я, моя мать и мой сын станем вечными богами! А тебя - увы, с нами не будет! Ты, Люба, была моей богиней ровно до тех пор, пока твоя яйцеклетка не оплодотворилась. И на самом деле я безмерно рад, что всё сложилось именно так, как сложилось, и мне нет смысла притворяться и плясать вокруг тебя ещё долгие месяцы. Хвала прогрессу! Хвала Хайфиц! Нет! Не бойся! Если будешь слушаться меня и маму - проживёшь столько, сколько тебе отмерено.

"Больной ублюдок!", - думала про себя Любка, чувствуя, как от ярости начинает нагреваться кровь.

- Ты так долго говорил, но я не услышала главного, - сухо произнесла Кандальникова. - Ты отдашь мне "Книгу", чтобы я доставила её Хайфиц?

- Конечно отдам! Мне она больше не нужна! Убить сама своего родного ребёнка ты не сможешь! А вот Леночка Листова справится с этим легко, если до дня моего прибытия на виллу Гастроподов что-то пойдёт не так! Ты же не знаешь главного! Ты не знаешь, зачем и почему Листова оказалась у Хайфиц. Я снабдил её оружием пострашней ядовитой брошки.

- Алексей, сынок, ты хорошо подумал? Она - та самая, девятая! - настороженно напомнила Раиса Ивановна. - Заклинание девятки, через зеркальный коридор! - произнесла она с особой интонацией.

- Мама! Ты же сама говоришь, что Люба глупа! Отдай "Книгу". Нам пора закругляться! Надеюсь, что Люба понимает: если через пару дней я сам не войду в эту лабораторию, то её подруга вместе со своими питомцами отправятся догонять чету Дворжаков! И думаю, что сюрпризов больше не будет. К моему приезду там должна быть только ты, Листова и мой будущий сын, - он ткнул пальцем в сторону Любочки.

Раиса Ивановна тяжело поднялась из-за стола и, медленно подойдя к одному из комодов, достала из ящика "Чёрную Книгу".

- А не боишься, что Дворжаков искать начнут? - ехидно поинтересовалась Люба.

- Кто? - хмыкнул Дортезин. - Даже в банке знают, что он дом мне продал... А знакомые... Так приходила сегодня одна...

Но Люба уже ничего не слышала, она держала в руках заветный фолиант.

Оглядевшись по сторонам, Любочка увидела несколько пустых полиэтиленовых пакетов и под снисходительными взглядами бывших родственников тщательно упаковала драгоценный том.

- Что ты там, урод, про новое человечество рассказывал?! - спросила у Дортезина Люба.

Вся злоба и ненависть, которые она старательно сдерживала, наконец выплеснулись наружу. Прижимая к груди тяжёлую рукопись, она с удовольствием позволила себе сделать то, о чём мечтала со вчерашнего дня: перегнувшись через стол, Кандальникова смачно плюнула в морду чудовища.

- Дрянь! - завизжала бывшая свекровь. - Хабалка! Как ты смеешь?!

- Вода-водица, студёная сестрица... - исступлённо заорала Любка, слыша, как трещат и взлетают вверх паркетные доски под напором струй, бьющих из неведомых подземных ключей.

Она легко оттолкнулась от пола и стала быстро подниматься вместе с потоком, не выпуская "Книгу" из рук. А когда вода почти достигла потолка, набрав полные лёгкие воздуха, не теряя ни секунды, она нырнула вниз, добралась до входной двери и, схватившись за ручку, стала ждать.

"Раз, два, три...", - мысленно произносила Любаша, считая минуты.

Тяжело без тренировок. Три минуты показались вечностью.

Пора!

Из последних сил она нажала на металлическую дужку ручки и, подхваченная рвущейся наружу волной, задыхаясь и захлёбываясь, успела-таки проговорить:

- Вода-водица, спасибо сестрица, уходи откуда пришла, не держи зла...

Получилось!

Счастливая Любка, тяжело дыша, лежала на газоне.

- Ты - как? - трогая подругу за плечо, спросил Жорик.

- Думала, сдохну, - прошептала Люба. - Фиговая я колдунья, если мне всё с таким трудом даётся.

- А кто сказал, что ведьмой быть легко? - улыбнулся Мартов. - Чтобы как следует отточить любое мастерство - нужно силы прикладывать...

- Не знаю, кто тут у нас ведьма, но то, что мы все русалки - это факт! - Коркина тяжело опустилась на траву рядом с Любой. - Сегодня же улетаем домой! Я-то, ладно... А вот девочками рисковать больше не буду. Хорошо, что полный расчёт мы вперёд получили, - она помолчала. - А что с Дортезиным и мамашкой его? Посмотреть бы! Вдруг они и в огне не горят, и в воде не тонут?