Андрей Бехтерев - Дом Книги

Дима нахмурился.

– Я просто сейчас подумал, – продолжал оправдываться Гили, – обещаю тебе ради Кати все сделать, а сам дорогу усложняю. По любому нехорошо. Поэтому решил подать в отставку. Тем более денег у тебя не осталось. Короче, по любому скоро финиш. Только ты не думай, что я придумал этот поход исключительно из-за бухла. Конечно, запить на халяву – милое дело, но мне кажется, знакомство с местными тебе помогло получше подготовится к встрече со Златоном. Он ведь тоже местный. К тому же долгое и целенаправленное потребление алкоголя сделало твою броню более крепкой.

– Я сам смогу найти Златона? – спросил Дима.

– Ну, вот и обиделся. Давай посидим на посошок, – Гили показал бутылку, – все-таки не чужие уже. Настроишься к встрече.

– Надо идти, – сказал Дима.

– Твоя воля. Два этажа вверх и будет последний этаж нашего дома, там будет дверь на замке и приставная лестница на чердак, поднимешься по приставной лестнице, откроешь люк и увидишь своего Златона. Он на мансарде живет в полном одиночестве, не разминешься. А я сейчас пойду к Надис посижу с ней, а потом домой к своей Валентине. Надис, кстати, ее родная сестра, если ты не заметил.

– Передавай им привет, – сказал Дима. – Слушай, получается все это время, как только я вырубался, меня перетаскивали на более высокий этаж?

– Нет, – ответил Гили. – Нужно кому-то тебя перетаскивать. Все вырубались вместе с тобой. Это естественный процесс. Не знаю, как он происходит. Я просто заметил, что каждый раз, когда здесь ухожу в длительный запой, через 2 недели оказываюсь у Златона на крыше, а все это время, соответственно, просто плавно всплываю к небу. Абсолютная мистика. Поэтому я и хотел, что бы ты всплыл к Златону не насильственно, а естественно. Но оказалось, что ты не очень естественный, поэтому не мне о тебе заботится. Выпьем?

Гили достал из кармана две рюмки. – Не на прощанье, а на удачу, – продекламировал Гили.

– По одной, – согласился Дима.

Сев на ступеньку, Гили открыл бутылку и разлил. Они чокнулись и выпили.

– Мы еще увидимся? – спросил Гили.

– Конечно. Я же тебя пригласил на свадьбу, – ответил Дима, вставая. Гили тоже поднялся. Дима хотел что-то добавить и передумал. Они обнялись на прощание и Дима пошел вверх по лестнице.

– Сегодня 5-й день как ты здесь. Куда меньше обещанного. Удачи, – крикнул ему вслед Гили.

– Спасибо, – ответил Дима, не оборачиваясь.

Дима поднялся до верхнего этажа, обнаружил висячий замок на двери и железную лестницу, ведущую на чердак. Дима, держа в одной руке пакет с пирогом, с трудом забрался по лестнице и стал открывать люк. Люк был тяжелый, но поддался. Дима откинул люк и стал карабкаться на чердак. Стенка была скошенной, залазить было неудобно. Дима вполз на четвереньках, закрыл за собой люк и оказался в необычной комнате. В ней было несколько узких окон, сквозь которые проникал солнечный свет. Потолок был скошенный и вслед за крышей уходил высоко вверх. Посреди комнаты в кресле-качалке сидел и покачивался мужчина непонятного возраста. Он вопросительно смотрел на Диму, который с трудом встал на ноги.

– Златон? – спросил Дима мужчину.

Мужчина кивнул.

– Я к тебе, – сказал Дима, осматриваясь. Рядом с креслом-качалкой стояла початая бутылка с мутной жидкостью, трехлитровая банка с соком, фрукты в вазе и разделочная доска с колбасой, сыром, хлебом и ножом.

– Хорошо, что ко мне, а не к себе, – сказал Златон, продолжая покачиваться в кресле. – Было бы грустно, если гостем оказался бы я. Ты не похож на гостеприимного хозяина.

– У меня дело, – сказал Дима.

– Везёт. У меня давно не было дел. А что в пакете?

– Пирог.

– Давай съедим? – предложил Златон. Дима достал пирог, завернутый в бумагу, и протянул его Златону. Златон развернул бумагу и улыбнулся.

– Ух ты. Вкусняка, – сказал он и поднялся с кресла. – Заходи, гость, раз пришел, – Златон показал Диме на диван, стоящий у стены. Дима сел. Златон достал из угла закрытую пробкой бутыль с такой же мутной жидкостью и протянул ее гостю. Потом взял свою бутыль, сок, блюдо с фруктами и вместе с пирогом все это разложил на диване, после чего сел рядом с Димой.

– Ты – писатель? – спросил Дима, внимательно рассматривая Златона. Он был очень высокий, выше Димы почти на голову, сильно сутулился, еле заметная улыбка не сходила с его губ.

– Я не писатель. Мне есть, что сказать, – продекламировал Златон. Улыбка стала заметней, – Кажется, я повторяюсь. Во всяком случае, я это не сейчас придумал. А я же рыцарь импровизации. Повторение – мать гниения. Первородство дороже всех Олимпийских венков. Во всяком случае, аппетит не портит. Будем?