Зои Аарсен - Холодный как мрамор [litres]

– Знаю, знаю, это не идеальный вариант, – как бы согласился со мной Генри. – Но я учел и это. Что было бы прекрасно вернуться в город – мои родители увидят, что я дома, и скажут твоей маме, что я никак не связан с твоим побегом. Они думают, что я сейчас играю в большой теннис в Ортонвилле.

– Хорошо, – согласилась я. Тщательно продуманный план показался мне незрелым и глупым, когда мы начали его реализовывать. Любому человеку, ищущему троих подростков, было бы легко обнаружить нас в курортной зоне Мичигана. Как мы сможем скрываться от копов достаточно долго, чтобы успеть поймать Вайолет?

– Не думай о полиции, – как будто прочитал мои мысли Генри, когда мы въезжали на станцию отдыха. Мой живот заурчал от голода при виде освещенных вывесок фастфуда: «Макдоналдс»! «Панда Экспресс»! «Пицца Хат»!

– Мне кажется, они больше будут сосредоточены на поисках симпатичной маленькой гимнастки, пропавшей без вести три недели назад, чем на двух хулиганах-подростках, сбежавших из исправительных школ.

Он подмигнул мне, когда мы припарковались. Генри старался сохранять оптимизм даже в моменты отчаяния, и это заставило меня быть еще более благодарной ему за то, что он взял на себя инициативу при планировании поездки в Мичиган. По мнению Генри, все – каким бы безумным оно ни казалось – было возможным. Это резко контрастировало с нежеланием Трея верить в нашу победу и его беспокойством о том, насколько высоки будут потери, если мы проиграем. Хотя я и не оставляла попытки остановить Вайолет – независимо от последствий, которые могли меня коснуться, – непоколебимый оптимизм Генри заставлял меня меньше беспокоиться о том, что бремя снятия проклятья лежало на мне одной.

Несмотря на все невинные шутки про местоположение Миши, я понимала, что ее родители, вероятно, волновались. Мне было интересно, могла ли Кирстен попасть в беду из-за помощи нам и укрывательства беглянки, если бы кто-нибудь узнал, что Миша скрывается у нее?

– Итак, что же это будет, мисс? Бургер? Пицца?

Я посмотрела на свои мокрые носки:

– Я потеряла обувь в снегу, – объявила я, будто только что осознав это.

– Я это вижу, – заметил Генри. – Но ты все равно не пойдешь внутрь. Люди наверняка запомнят босую девушку в форме исправительной школы, вошедшую в центр отдыха со сногсшибательным красавчиком старше ее.

– Ты сумасшедший, Генри Ричмонд, – улыбнулась я впервые за три недели с тех пор, как мама отвезла меня в Шеридан. – Пицца, если это не затруднит тебя.

– Одна пицца для босоногой девочки уже на подходе.

Дома на Кэбот драйв выглядели спокойными и отошедшими ко сну; мы с Генри медленно ехали к дому Ричмондов. Толстый слой январского снега уже частично исчез, а в нескольких дворах грустные снеговики подтаяли. Меня охватило престранное ощущение – будучи в родном городе, мне все же казалось, что я вторгаюсь в чужую собственность. Я почувствовала панику и сползла ниже на сиденье машины, чтобы воображаемые прохожие не увидели меня.

– Просто жди здесь, пока я не вернусь, – приказал Генри, выехав на дорожку к дому и заглушив двигатель пикапа. В окнах Ричмондов горел свет – неудивительно, ведь было почти девять часов вечера.

– Во сколько твои родители обычно ложатся спать? – встревоженно спросила я. Я не так уж хорошо знала Рэнди и Бет Ричмонд, но если они были совсем как моя мать, то определенно ни за что не одобрят то, что Генри пригласил переночевать в их доме девушку, сбежавшую из исправительной школы.

– Не раньше одиннадцати, но они, скорее всего, смотрят телевизор наверху. Ну, еще иногда моя мама сидит на кухне и пьет чай, поэтому не буду загадывать. Просто забегу внутрь и открою дверь с черного входа прачечной. Мне, скорее всего, нужно будет еще захватить пару ботинок Оливии, так ведь?

Я посмотрела на свои носки и кивнула, предпочитая не ходить через задний двор к дому Ричмондов без обуви. Генри быстро улыбнулся мне и вышел из пикапа, как можно тише закрывая за собой дверь. Он пошел по тропинке к дому и исчез внутри.

И я осталась одна в медленно охлаждающемся пикапе. Улица была чересчур тихой, не было проезжающих мимо автомобилей. Впервые я задумалась о том, чем бы занимался Генри, если бы не строил с нами планы зимней поездки, – у него ведь не было какой-либо причины не возвращаться к учебе в этом семестре. Я была так погружена в жизнь в Шеридане, попыталась рассказать ему как можно больше о Вайолет перед этой лыжной поездкой, что и в голову не приходило спросить Генри, чем он занимается и планирует ли вернуться в Северо-Западный университет.