Арсений Суворов - Поверьте один раз

«А сильным духом возвращать заблудших овец в объятия его», — мысленно повторил Александр, уходя с балкона.

— А сильным духом возвращать заблудших овец в объятия его, — повторил он вслух. «Интересно, сильный я духом или нет? Навряд ли. А жаль. Да не вовремя это все. Славка, он же хорошо плавал. Интересно. Тогда на кладбище пропал, а тут прямо на берегу утонул. Если бы не правда, то было бы шуткой. И к Хомуту не поехали. Теперь, конечно, не до этого. Кому не до этого? Этот вопрос он оставил без ответа. — Жизнь — странная штука. Уже прошло столько времени, а воз и ныне там. И делать-то нечего. Все нити оборвались. „А сильным духом возвращать заблудших овец в объятия его“. Надо Татьяну сводить на причастие! Подожди. Хомут или кто-то там говорил, что от этого упыри могут умереть.

Да нет, ерунда. Все, после похорон идем».

Он выскочил в подъезд и направился к Татьяне.

Александр шел быстро, увлеченный своими мыслями. Тротуар протянулся вдоль центральной дороги, и непрерывная вереница разнообразной движущейся техники, источая черно-белую отраву выхлопных газов, придавала мыслям неприятную направленность. Погруженный в себя, он не заметил даже, как навстречу едущий троллейбус уронил штангу, и она, болтаясь, искрила, прикасаясь к высоковольтным проводам. Порывистый ветер нагнал тучи, и они, не предупредив хотя бы молнией, бросились насыщать влагой газоны, почему-то поливая и тротуары вместе с идущими по ним пешеходами. «Надо было зонт захватить», — подумал Александр и посмотрел на небо. В ближайшей перспективе окончания дождю не предвиделось. Он передумал идти пешком и, перейдя дорогу, сел в автобус. Салон, битком набитый мокрыми и горячими людьми, вызвал естественные «теплые» чувства. «На следующей выйду. Лучше промокнуть». Он вышел на следующей остановке и пошел коротким путем. «Подожди! — Он остановился. — Надо же к Диме зайти». — Резко развернувшись, Александр пошел к Диме.

— Привет, — открыл дверь Дима. — Какими судьбами, пропавший ангел? Я уж и не ждал. Заходи, рассказывай. Только справку сначала покажи, а то может тебя впускать опасно, — широко улыбаясь, уколол Дима.

— Привет, коль не шутишь, — ответил Александр. — Мимо шел, думаю, дай зайду, вдруг не помер еще развалина.

— Кто бы говорил. — Они прошли в комнату.

— Ладно, шутки в сторону, — уже серьезно произнес Александр. — Ты знаешь, что Слава захлебнулся? Завтра похороны.

— Как захлебнулся? — Не поверил Дима, его лицо застыло в недоуменной улыбке.

— Пошли с Ладой на пляж. Уже уходить собирались. Он пошел искупаться, она с ним не пошла. Когда выходил, наступил на обрывок металлического троса. Да так сильно, что на время сознание потерял. Потом, видать, очухался, но уже поздно было. Вторая версия, что он еще жив был, но по пути рану не заметили, и он от сердечной недостаточности преставился. В общем, глупо как-то. Такой парень, абсолютно трезвый, на берегу утонул.

— Елки, — Дима мотнул головой. — Я же с ними должен был идти. Может быть, ничего и не случилось бы.

— Здесь ничем не поможешь. И нечего кого-то винить. Завтра в девять похороны. Хватит, давай не будем об этом.

— Давай.

— Я был у того мужика, на Волге. Помнишь, когда объявление давали, перешел Александр к цели своего визита.

— Ну и что?

— Там никто не живет, и такое запустение, словно люди покинули жилище лет сто назад. Я точно помню этот дом. Но хочу с тобой сходить на всякий случай. Мне просто самому не верится, что такое возможно. За три недели из ухоженной квартиры в старые развалины превратиться невозможно.

— Ладно. Давай сходим. После похорон?

— Нет. Я не хочу откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня.

— Сейчас? — С сомнением произнес Дима. Дождь усиливался, и все громче стучал по окнам. — На улице же дождь пошел. Летний ливень. Там, наверное, сейчас не пройти?

— Ты, наверное, забыл, что нас подозревают. А я так и вообще под следствием. И надо спешить. А то может так случиться, что и спешить будет некому и некуда.

— Хорошо. Только у меня зонт сломался, а дома никого. Так что придется промокать, — предупредил Дима.

— Ерунда. Здесь добежим до остановки. А там пока доедем — глядишь и пройдет. А не пройдет, так не сахарные, не растаем.

— А тебе не кажется, что с тех пор, как всеми этими делами занялись, начались неприятности?

— Ты прав, в этом что-то есть. Я сам об этом думаю.

— А что, если тот мужик с Волги прав?

— В чем прав? — не понял Александр.