Геннадий Марченко - Кукловод

— Может быть, и не верим. Только вот мой дар — это что, по-твоему? Молчишь? Вот и я не знаю.

Все-таки ему удалось уговорить Леонченко. Тот согласился при условии, что будет лично сопровождать Алексея.

— Только сначала звякну главврачу «психушки», узнаю, можно ли навестить нашу симпатичную маньячку. Будь на связи, я скоро перезвоню.

Выяснилось, что состояние Раевской в данный момент вполне допускает встречу с представителями закона. Через полтора часа они встретились у входа в лечебницу. Погода напоминала пекло, но если Алексей явился в футболке с коротким рукавом и джинсах, то Виктор предпочел темный, консервативный костюм, который носил в любую погоду. Алексей подозревал, что у следователя несколько одинаковых костюмов, но спрашивать следователя на эту тему почему-то не решался.

— Ну, как, готов морально?

— Ты же говорил, она обычная с виду девчонка, — лукаво прищурился Алексей.

— Ладно, похоже, тебя не переубедить, — вздохнул следователь.

Главный врач медучреждения, которому Леонченко предъявил свою «корочку», перепоручил их старшей медсестре и санитару, габаритами смахивающего на борца греко-римского стиля. Они миновали сеть коридоров и несколько лестничных пролетов, по бокам прикрытых металлической сеткой, дабы суицидально настроенные пациенты не пытались сигануть вниз. Наконец, оказались перед дверью с маленьким окошком, снабженного, вероятно, ударопрочным стеклом.

— Пожалуйста, — санитар сделал приглашающий жест, пропуская в палату посетителей. — Я вас подожду за дверью.

Обстановка здесь была настолько убогой, что Алексею невольно стало жалко единственную обитательницу этой маленькой комнатушки, куда скупой свет проникал из маленького, зарешеченного оконца, находящегося под самым потолком помещения. В углу, на разобранной постели, поджав под себя ноги, сидела худенькая девушка, та самая, которую видел в своем видении Алексей. На вид ей можно было дать лет 16. На изможденном лице выделялись огромные карие глаза, сейчас они были покрасневшими и припухлыми, и одновременно в них плескались страх и недоумение.

— Ты как себя чувствуешь? — поинтересовалась у девушки старшая медсестра. — К тебе следователь из прокуратуры пришел с коллегой, хотят с тобой пообщаться.

— Теперь вы и здесь меня будете допрашивать? Вряд ли я скажу вам что-то новое. Вечером отключилась, очнулась утром следующего дня в своей постели...

— Это я уже слышал, — сказал Леонченко, по-хозяйски расположившись на единственном табурете. Ввиду отсутствия другой мебели Алексею пришлось просто прислониться к стене.

— Тут вот один товарищ — Виктор едва заметно кивнул в сторону Клеста — хотел на тебя посмотреть. Не знаю уж, что в тебе такого интересного, но отказать я ему не мог; как ни крути, а Алексею принадлежат все лавры в раскрытия жестокого убийства бизнесмена Рогозина. Которого, как ты утверждаешь, в глаза никогда не видела.

Девушка поморщилась, а затем с пробудившейся смесью любопытства и иронии посмотрела на ясновидящего, робко спросив:

— Как же это вам удалось выяснить то, чего не помню даже я?

— Что делать, у меня такой то ли дар, то ли проклятие... Долго объяснять, и вы, думаю, не в том настроении, чтобы выслушать мою исповедь. Поверьте, я хочу вам помочь от чистого сердца, иначе вряд ли пришел бы сюда... Виктор, будь добр, позови медсестру и санитара.

Изобразив озадаченность легким движением бровей, Леонченко направился к двери, и спустя несколько секунд в дверном проеме появилась «сладкая парочка» — миниатюрная, немолодая медсестра и санитар-громила.

— Что-то случилось?

— У меня к вам просьба... Я хочу провести небольшой эксперимент, и для этого мне нужно ввести пациентку в состояние транса. Гипнозом, увы, я не владею. А у вас, наверняка, есть такие препараты, которые отключают сознание человека. Хотя лучше будет, если все же кто-то из ваших врачей владеет гипнозом.

— Я не позволю!.. Не трогайте меня, не смейте меня колоть!

Ольга уперлась спиной в стену с такой силой, словно хотела выдавить ее наружу. Алексею пришлось подойти к девушке, и по-отечески положить ладонь на дрожавшее в ужасе плечо, хотя он был старше ее от силы лет на десять:

— Пойми, я хочу тебе помочь. Иначе тебе светит большой срок, либо на зоне, либо в спецпсихушке, что еще хуже. Отключить твое сознание — это единственный способ выяснить, что ты делала в промежуток времени, когда убили Рогозина.

Между тем старшая медсестра задумчиво потрогала кончик носа, переводя задумчивый взгляд с Клеста на Раевскую.