Глеб Соколов - Попрыгунчики на Рублевке

Градусов распахнул дверь и осторожно выбрался из автомобиля. Тишина… Он двинулся к входу в дом. Прошел мимо колонн. Каблуки его туфель громко ударяли о мраморные плиты портика. Наконец он взялся за ручку… Замок оказался не заперт. Дверь распахнулась внутрь. Сделав несколько шагов, Градусов оказался в полной чернильно-густой темноте.

Его охватил ужас. Какой-то шепот, слова, ему почудилось, что он стал свидетелем чьего-то разговора… Через несколько мгновений он уже был совсем не там, где собирался оказаться…

На противоположной стороне улицы — два тусклых фонаря. У перекрестка горели окна трактира. Ни прохожего, ни конного экипажа…

Мысль Килина работала лихорадочно. «Что-то случилось!.. Я рассоединил провода часового механизма, и девятнадцатый век стал недоступен. Как ни старался Турсунов — ничего не выходило!.. И вдруг я здесь… Значит, взрыватель бомбы опять соединен с тикающими часами!»

Он заметался: выскочил на середину улицы, пробежал несколько шагов, обернулся кругом — по-прежнему нигде не было видно ни одного человека — вернулся на тротуар, завертелся… Ужас сильнее охватывал его. Хотелось закричать… Адская машина опять на взводе! «Господи, что же произойдет здесь, в девятнадцатом веке, если там, в будущем, полыхнет?!»

Вдруг он замер. Его словно на несколько секунд охватило странное оцепенение: а может, это хорошо, что он здесь?! Атомный взрыв, случившийся в Московском регионе в двадцать первом веке, не заденет его здесь — в Петербурге века девятнадцатого.

Тут же он опять завертелся как ошпаренный, забегал по мостовой. Чушь!.. О каком спасении может идти речь?! Это все гипноз, иллюзия, а тело его как оставалось на Рублевке двадцать первого века, так там до сих пор и находится. Надо немедленно что-то делать!

— Проклятье!.. — выкрикнул Бобби.

Господин, проходивший мимо него от подъезда дома к карете, шарахнулся в сторону. Кучер — здоровенный детина, сидевший на высоких козлах с поводьями в руках, — повернулся всем мощным корпусом к Градусову. Глаза мужика на заросшем бородой лице смотрели недобро. Он поднял откуда-то из-под лавки кнут. Длинным, сплетенным из тонких полос воловьей кожи, им легко можно рассечь кожу на голове человека на расстоянии в шесть метров… Бобби знал это.

Скривив лицо, как будто уже ощутил малую толику боли от этого, еще не нанесенного, удара, Градусов быстро — еще немного — и побежит — двинулся прочь.

Господин, для которого ливрейный лакей держал открытой дверцу кареты, остановился и пристально посмотрел ему вслед.

— Смотри, шеф тайного отделения!.. — услышал Градусов справа от себя. Резко повернул голову: два молодых человека — по виду студенты — смотрели на карету и уже садившегося в нее важного пассажира.

— Проклятье! — еще раз воскликнул Бобби. — Дед! Скотина!.. Как ты смог переправить меня сюда?! Чертов Петербург девятнадцатого века.

«Этот подлец Турсунов постарается, конечно же, держать меня в этом состоянии как можно дольше!» — продолжали нестись в голове Килина лихорадочные мысли. Он проклинал себя за то, что позволил гипнотизеру затянуть его в этот длинный разговор, увлечь на дорожку парка. «Да ведь ты сам этого хотел, идиот! Думал, разузнаешь что-нибудь… Разузнал!.. Теперь Турсунов станет крутить шарманку пока как можно больше народа не поймет, что к нему вернулись его магические способности. И все это время буду находиться здесь… Проклятье!»

До этого быстро двигавшийся по улице в сторону освещенного трактира, Килин остановился, в задумчивости сделал несколько шагов к стене, вытянул руку, потрогал шершавую, холодившую ладонь поверхность: прежде его всегда интересовало только, каким образом он попадает в прошлое. Но никогда не задумывался, как происходит возвращение обратно.

Взгляд его побежал вдоль стены. Какой-то промежуток между домами… Темная фигура… Поначалу он не заметил ее. Явно уже некоторое время наблюдала за Килиным. Мысли в его голове заметались еще судорожней.

— Не надо!.. Только, пожалуйста, не волнуйся. Убери этот ужасный топор… — Вика не сводила глаз с широкого лезвия, тускло поблескивавшего в газовом свете остро наточенной гранью. — Где ты его взял?

— Заткнись, тварь! — Градусов взмахнул топором.

Молодая женщина взвизгнула и инстинктивно вжалась спиной в стену. Бежать некуда. Бобби загнал ее в узкий тупичок, образованный дровяным сарайчиком, стеной дома и кирпичной кладкой. Напротив — короткая низкая арка. С другой ее стороны на тротуаре на противоположной стороне улицы — газовый фонарь. Свет его добивал досюда. В царстве мрака каждый лучик значителен и заметен.