Михаил Ежов - Бумажные шары

Сквозь туман, застилавший глаза, Закуро сумел разглядеть, как женщина подала Гацорэ железную перчатку с когтистыми пальцами. Тот медленно надел её на руку.

— Подготовь всё, что требуется, — сказал он. — Не будем терять время.

Гатхир упал на живот, непроизвольно царапая скрюченными пальцами пол — его тело сводила судорога. Голова, казалось, вот-вот расколется на куски. В глазах потемнело.

Человек из кошмаров всё-таки настиг его.

Вспышка — и снова тьма! Холод распространяется по телу, руки и ноги немеют, а кожа словно отслаивается от мышц подобно кожуре, счищаемой с апельсина ловкими пальцами обезьяны. Кости ноют. Их растягивает и скручивает, суставы и позвонки трещат. Боль. Под веками, которые никак не поднять, нарастает жжение.

Провал. Небытие. Тьма. Забвение себя.

И вдруг — снова проблеск сознания и понимания!

На это раз глаза широко открыты. Жжение заставляет слёзы течь из-под век, но Закуро видит Гацорэ, в чёрном развевающемся плаще похожего на демона, простирающего когтистую лапу к дико вращающемуся под потолком шару малинового цвета, внутри которого мелькают белые искры и проскакивают крошечные молнии. Воздух насыщен неприятными запахами, он густой и тягучий, в нём ощущается напряжение, от которого волосы встают дыбом. Гацорэ выкрикивает что-то на непонятном языке, и вокруг шара появляются чёрные вспышки. Они вытягиваются, превращаясь в тонкие щупальца, и устремляются к…

Кто я? КТО Я?!!!

Концы щупальц превращаются в змеиные головы. Пасти открываются, обнажая длинные кривые зубы, между которыми извиваются длинные алые языки, похожие на раздвоенные плети.

Нет! Это не змеи, а драконы, и они хотят пожрать Закуро, уничтожить его сущность. В их глазах — небытие!

Вспышка, вой в ушах, тело нестерпимо горит. Мыщцы сводит мучительной судорогой. Закуро слышит собственный крик, когда Гацорэ прикасается к его груди железными когтями перчатки и чертит над соском круг. Из-под металла брызжет кровь.

Темнота и тишина. Они давят, заставляя испытывать панический страх. Потерян, потерян…

Заку… За…

Забыл!

Чей-то смутно знакомый голос доносится издалека. Кажется, будто его приносит ветер. Этот голос и раньше звучал в голове, но теперь в нём новые интонации. Это… это…

Нет ответа…

Сон. Чернота тащит куда-то вниз, обволакивает, как мокрая простыня, отбирает остатки воли. Перед глазами на мгновение вспыхивает фигура дракона, медленно сворачивающегося в кольцо. В лапах у него тулвары. Он смотрит на… кого?

Паника, отчаяние, неожиданный приступ спокойствия… Как тихо…

Тревоги нет, страха тоже. Боль прошла. Осталось только умиротворение.

Кто я? Есть ли я? Не знаю…

В мире иллюзий

Иду по дороге снов.

Всё растворилось…

Карета неслась через Янакато, оставаясь невидимой для всех, кроме тех, кто ехал в ней. Йоши-Себер держал голову Миоки на коленях, машинально гладя её волосы. Гарбу-Адэк по-прежнему сидел напротив, не сводя белёсых глаз с Коэнди-Самата. От него пахло сырым мясом.

Экипаж ехал через гэнсо , поэтому за полчаса успел покрыть половину расстояния от Бендзиро до Хирагуры. Пейзажи за окном резко сменяли один другой — будто экипаж не катился, а перепрыгивал сразу через несколько миль. Возможно, так и было.

Йоши-Себер старался не думать ни о чём. Всё, что ещё недавно имело значение в жизни, больше его не интересовало. Он потерпел сокрушительное фиаско. Теперь следовало готовиться к существованию по ту сторону бытия — к службе Кабаину. Скоро Йоши-Себеру придётся носить печать Повелителя Демонов, а значит, и после смерти (которая ещё неизвестно, когда наступит) он не освободится, потому что его душа по-прежнему будет принадлежать Кабаину.

Когда карета остановилась у подножия поросшего тёмным лесом холма, Йоши-Себер понял, что они приехали. Гарбу-Адэк молча распахнул дверцу. Снаружи донёсся скрипучий голос ко-си:

— Ваше Высочество, мы на месте.

Йоши-Себер взял на руки Миоку и вышёл.

Холодный резкий ветер развевал полы одежды, с серого неба падала мелкая водяная пыль, оседавшая на лице и руках. От её прикосновения спина покрывалась мурашками.