Альбина Нури - Пассажир своей судьбы [litres]

Спустя некоторое время они нехотя оторвались друг от друга, пошли дальше, держась за руки.

Машина Валентины была на стоянке.

– У тебя есть что-то срочное на сегодня? – спросила она. – Я хотела сходить в церковь. Пойдешь со мной?

– Ты уже сходила один раз, – напомнил он.

Это было, когда Федю перевезли в Казань. В Бога Валентина не верила, хотя пекла куличи и красила яйца на Пасху, иногда постилась – для здоровья, праздновала Рождество. Но это не шло от души, просто выполнялось автоматически.

Церковь располагалась недалеко от больницы, и прихожане в основном были либо больные, либо их родственники. На душе у Валентины было тяжело, и тяжесть эта пригнула ее к полу. Не думая, не рассуждая, она опустилась на колени и сидела, сама не зная, сколько времени. Ни одной мысли не было в голове, она даже не могла нормально сформулировать, о чем просит Всевышнего. Горе наполнило все ее существо, получалось лишь сидеть, раскачиваться из стороны в сторону и плакать.

Потом, поднимаясь с колен, она обратилась все-таки к тому, к кому приходила:

– Если ты есть, то и так знаешь, о чем прошу. Все про меня знаешь. Помоги, если можешь.

Больше Валентину в храм не тянуло – не было такого порыва. И Бог не спешил выполнять ее просьбу.

– Сядешь за руль? – попросила она и, когда Игорь вырулил с парковки, рассказала про свой сон. – Медсестра посоветовала со священником поговорить. Я подумала, может, она права. Вдруг такое бывает и… – Валентина замялась, – и что-то означает.

Игорь пожал плечами, но возражать не стал.

– Тебе он не снится?

– Снится. Маленьким, – отрывисто сказал он.

Взрослым Игорь своего сына не знал. Валентина пожалела, что задала этот вопрос. Простой и естественный, он тем не менее был слишком жесток.

– Прости, я…

– Не извиняйся, – мягко перебил Игорь. – Мы приехали.

В церковь они отправились вместе. Священник, моложавый мужчина с жидкой бородкой и светло-голубыми глазами, выслушал рассказ Валентины и, задумавшись на пару секунд, бодро заговорил, перемежая речь церковными оборотами. Рассудительный и благостный, он вел к тому, что Федор, очевидно, хочет уйти, и не нужно искусственно поддерживать в нем жизнь, раз он уже готов к переходу.

Священник говорил и смотрел на них своими водянистыми глазами, взгляд которых был безмятежен и бестрепетен. Хорошо, наверное, вот так сразу отвечать на любые, самые сложные вопросы. Пребывать в убеждении, что знаешь ответы; быть на «ты» с Создателем, понимать, чего он ждет.

Или священник только думает , что понимает это? Что слышит Бога?

– Но если земной путь Федора окончен, почему тогда Всевышний сам не призывает его? – спросил Игорь.

Священник снова заговорил, но Валентина больше не хотела слушать.

– Вы ошибаетесь, – громко сказала она. – Мой сын просил о другом. Я чувствую, я знаю.

Наспех попрощавшись со священником, они вышли на улицу.

– Зря мы сюда приходили, – вздохнул Игорь.

Валентина не стала спорить.

Пока шли к автомобилю, она вдруг подумала: скоро что-то должно произойти. Все события сегодня были неслучайны, они выстраивались в единую четкую линию. Действие развивалось, как в грамотно написанной пьесе: поэтапно, от акта к акту планомерно ведя куда-то. Ружье, висящее на стене, непременно выстрелит. Что-то произойдет – и даст ориентир, поможет понять, в каком направлении нужно двигаться.

Только вот хорошее случится или опять плохое?

Они сидели на жестких стульях возле дверей палаты. Ждали лечащего врача. Игорь посмотрел на Валентину и снова, в который уже раз, подумал о превратностях судьбы. Одна трагедия развела их на долгие шестнадцать лет, вторая – вновь соединила.

«Валентина, звезда, мечтанье! Как поют твои соловьи…» – когда-то, еще совсем мальчишкой, цитировал он Блока, обращаясь к своей любимой. Никогда не звал ее ни Валей, ни Тиной. Первое звучало слишком обыденно, во втором чудилось что-то вязкое, мутное, нехорошее.

Поженились рано – еще студентами. Его родители были против, ее мать – тоже. Тогда они с Валентиной переживали, расстраивались, но теперь, когда и ее, и его родные уже умерли, все сгладилось, позабылось.

Позже отец с матерью приняли сноху, звонили, присылали подарки, приезжали из Ульяновска, откуда Игорь был родом, постоянно звали в гости. А вот теща с зятем так и не примирилась: постоянно фыркала, отпускала едкие замечания и воротила нос. Хотела, чтобы Валентина вышла за медика, а не за инженера, и не оттаяла, даже когда родились дети.