Тимофей Печёрин: Паранойя

— Нет… не можете… пожалуй, — промямлил Василий в ответ, отступая от клетушки. При всей своей общительности блондинку эту в бордовом костюме он видел точно впервые. Хоть вроде не первый год тянул лямку в этом офисе, успел узнать каждого из коллег.

Или… правильнее было бы сказать: «думал, что успел» и «полагал, что каждого»?

— Извините, — напоследок еще зачем-то брякнул, обращаясь к блондинке, Василий, но та уже снова глядела в экран монитора. Потеряв к незнакомому (незнакомому?!) мужчине даже проблески интереса.

Отступив еще на шаг, Василий покосился на номер клетушки, которую ошибочно полагал своей. Семерка… а точно ли ему нужно было рабочее место именно под номером «семь»? Покопавшись в голове, Василий к досаде своей обнаружил, что нужную цифру он банально не помнит. Ну не задержалась она в памяти. Такое иногда бывает: мозг, словно избавляется от неиспользуемой или редко используемой информации, освобождая место для сведений по-настоящему нужных. Так вышло и с номером рабочего места: работая в этом офисе не первый год, преодолевая дорожку от двустворчатой двери из стеклопластика до «своей» клетушки сотни раз, Василий привык к ней. Привык, что ноги сами его несли, а вмешательства мозга при этом не требовалось.

Несли-то, несли до поры — но вдруг подвели внезапно. Словно сбой какой-то случился. И Василий даже догадывался, что именно выбило его из привычного ритма. Конечно же, необходимость отдать в ремонт верный «форд» и тащиться на работу отчасти на автобусе, отчасти пешедралом.

К такому утешительному выводу он пришел, а от него — к не менее утешительному предположению, что-де с поиском рабочего места он просто… промахнулся. Конечно же, ему требовалась клетушка под номером не «семь», а «шесть»!

Окрыленный этим немудрящим умозаключением, Василий заглянул за перегородку в соседнюю с седьмой клетушку. И едва удержал возглас разочарования: это место тоже оказалось занятым. Еще молодой, но уже заметно располневший, просто-таки опухший парень рылся то в раскрытом портфеле, то в стопке бумаги, лежавшей перед ним на столе. Вернее, сначала эта была стопка, но под руками пухлого паренька она стремительно превращалась в груду.

На Василия пухлый даже не взглянул. Зато, в отличие от блондинки в бордовом костюме, данный сотрудник был ему знаком… вроде бы.

— Мить! А, Мить! — окликнул пухлого Василий.

Тот нехотя оторвался от многочисленных, уже начавших падать на пол, бумаг и близоруко уставился на коллегу. Своим фирменным стыдливым взглядом, словно бы вопрошавшим: «А что я такого сделал?»

— Мить, — Василий протянул сотруднику руку и тот робко и вроде даже с неохотой ее пожал, — не помнишь, под каким номером мое место? А то сегодня такой кошмар: как без машины остался, так башка не соображает. Того гляди, крыша поедет.

— Прошу прощения, — промямлил пухлый Митя, вежливо выслушав жалобы Василия, — но я… признаться, и вас-то не помню. А не то, что ваш номер.

— Мить, не придуривайся, — устало молвил Василий. Устало! Это в начале-то рабочего дня! Оставалось лишь с ужасом представлять, каково приходилось тем из работяг, кто на собственное авто так и не заработал.

— Попрошу без грубостей, — недовольно буркнул Митя, снова возвращаясь к окружавшим его бумагам, — в противном случае я вынужден буду вызвать службу безопасности.

— Понятно, — бросил Василий уже в пустоту, отходя и оставляя пухлого коллегу в покое. Пухлого… и рассеянного: на своем рабочем месте бардак развел, куда уж ему про других сотрудников помнить.

Да и сам Василий хорош. С какого вообще перепугу он взял, что его рабочее место значится под номером «шесть»? С тем же успехом это могла быть и девятка — цифры похожие, не грех было и перепутать.

Но вновь он ошибся. Девятая клетушка тоже оказалась занятой, как и соседняя восьмая. Причем сидевшие там сотрудники, как сговорившись, не желали ни узнавать Василия, ни помогать ему в поиске рабочего места.

После неудачи с клетушкой номер восемь, запаниковавший Василий заметался по офисному залу точно таракан, угодивший на горячую сковородку. И заглядывал за загородку раз за разом в стремительно таящей надежде.

Но тщетно: каждое из трех с лишним десятков мест в офисе не пустовало. И занимавшие их да потревоженные Василием сотрудники смотрели на него, кто с легким раздражением, кто с праздным любопытством. Не то как посетители зоопарка на сидящих в клетках зверей, не то как сами звери — на подошедших к клетке людей. И ни один даже не поздоровался, не обратился по имени к заблудившемуся коллеге.