Cтасс Бабицкий - Последний вампир Москвы

– А вчера пришли результаты повторных анализов. Доктор трижды перепроверил. Сделал рентген, УЗИ, МРТ… Полностью здоров, никаких следов смертельной болезни. Ошибочка вышла. Счастья полные штаны!

Счастливым он не выглядел. Ссутуленные плечи, дрожащие руки, потускневший взгляд…

– Ди… Как ты это делаешь?

Метель ударила его по лицу своими мокрыми крыльями, заставляя сморгнуть набежавшие слезы. Когда разлепил ресницы, девушки уже не было рядом. Повертел головой – бесполезно, как можно разглядеть что-то в таком снежном вихре. А вот голос её звучал словно бы отовсюду.

– Не знаю. Я ничего не делаю, это само происходит. Никаких заклятий, наговоров или другой ворожбы. Просто в нашем роду дар передаётся по женской линии, от прабабки. Ведьмой в деревне считалась.

Ведьма! Слово оглушительно взорвалось в его голове, раскалывая ледяную глыбу памяти на миллиард мельчайших кристалликов. Большая часть осела бессмысленной пылью, но самые острые закрутились в хороводе, заплясали, складывая давно услышанную фразу: «Не боишься? Я же ведьма!» Так ответила Диана, когда он приглашал на первое свидание. Тогда эти слова вызвали ухмылку, ещё больше распалили интерес.

А сейчас стало по-настоящему страшно.

– Дар такой: кого полюблю со всей страстью – тот от трёх смертей убережется. Большие беды от тебя отвела… Только они ведь не могут уйти в никуда, понимаешь? Кто-то должен отдать свои жизни взамен. Обычно несчастья переходят на соседей, случайных прохожих или кто ещё поблизости окажется. В твоём случае, удар приняла кассета, обрекая на гибель музыкантов.

Конечно, он подозревал, что без магии не обошлось. Вчера, например, выслушивая поздравления доктора, который выкрикивал: «Невозможно!», «Необъяснимо!», а в конце и вовсе сорвался – «Чудо!!!» Потом ещё, когда пил от радости до самого утра, и вдруг услышал по радио новость о гибели Дэвида Боуи.

Вот тут он моментально протрезвел. А дальше пил уже с горя, но спасительное опьянение не приходило. Рюмка за рюмкой, потом прямо из бутылки… Тошнота подкатывала к горлу, выплескивалась нервным смехом. Какой-то ощипанный дятел долбил висок изнутри, чтобы проделать дыру и выбросить к черту червячка сомнений. Но схалтурила птичка, не справилась. Червяк разросся до размеров удава и теперь душил, обвивая кольцами мысли: да ведь ты, бездарь, и мизинца этих великих людей не стоишь. Их жизни оборвались, чтобы продлить твоё никчемное – даже не существование, нет, – разложение. Мир лишился новых гениальных песен только для того, чтобы стареющий алкаш в захламлённой квартирке на окраине Москвы получил шанс срифмовать ещё пару строчек?!

– Теперь будь особенно осторожен, – голос затихал, словно кто-то крутил колесико громкости в сторону минуса, нарисованного на корпусе магнитофона. – Одно неверное движение: упадёшь на рельсы в подземке или захочешь прыгнуть с моста, – и уже никто не спасёт. Заклятье потеряло силу. Может быть, если бы я все ещё любила тебя…

Метель с разухабистым свистом унеслась вдоль реки, окончательно погасив звезды в полуночном небе и свечи на набережной. Метро закрылось, успев отвезти последних пассажиров к своему уютному семейному счастью. А он все стоял на мосту, распевая давно позабытые песенки. Не решаясь сделать шаг.

Море и небо синели абсолютно одинаково. Два куска ткани, покрашенные в общем котле листьями египетской вайды, сшиты грубой ниткой горизонта. Не разорвёшь.

Андромеда прищурилась, отталкивая ресницами солнечные лучи. Конечно, это миф. Иллюзия. Обман зрения. На самом деле стихии никогда не соприкасаются. Море катит свои волны до края земного диска и срывается водопадом вниз, чтобы слоны могли пить, а черепаха – плыть. Просто в такие ясные дни, как сегодня, хрустальный свод отражает красоту посейдоновых владений и синевы становится в два раза больше.

Прекрасная мулатка лежала на прибрежном утёсе. Шероховатый валун сдирал нежную кожу при малейшем движении. Ещё больше раздражали зеваки, собравшиеся на пляже. Лопочут что-то, отсюда не слышно, но наверняка бьются об заклад: сколько ей жить осталось. Предвкушают невиданное зрелище.

Не каждый день чудище из подводного царства приплывает, чтобы сожрать царскую дочь…

Впервые злобная тварь явилась десять лет назад. Разрушила дома в Лазурной бухте, прибила шипастым хвостом полсотни человек на пристани. А потом молвила человеческим голосом: хочу, чтобы каждый год мне отдавали самую красивую девицу. Шестнадцати лет. Или чуть старше. Иначе, говорит, город разрушу.