Наталья Аристова - Искусство проклинать [СИ]

— Обещаю, но в разумных пределах. Под столом сидеть не буду. И, ради Бога, Маго, не надо никакой охраны! Я и так хранимая, меня уже мальчики Васо задолбали. Даже ночью из дома не выглянешь. К окну подойдёшь — часовой внизу, на крышу глянешь — часовой вверху, из двери выйдешь — часовой под носом. В туалет страшно заходить стало! Как в тюрьме… А днём — совсем тоска!

Это я вру, вернее — привираю. Днём меня не пасут. Я сама предупреждаю, когда выхожу. Но выхожу редко — на рынок, к Аскеру, теперь — вот, в Изумруд, и всё. Захочу выйти незаметно — пройду через дверь в чулане и подвал, к Скворечнику. Не ходила ни разу, но пойду. В Майскую ночь.

— А зачем тебе ночью из дома выходить? Куда?

— Собаку выгуливаю, на пятачке, в сквере.

— Ты собаку завела? — снова настораживается он: Какую?

— Подобрала, больную, с перебитыми лапами. Немецкая овчарка. Может, кавказской крови чуть есть…

— Зачем же надо было подбирать? Я бы тебе обученную привёз, с документами.

— Он и есть обученный, просто ничей. Очень хороший кобель, умный. С документами, да породистых, все хотят. Бегают, ищут, хлопочут… А бродячим как жить? От отстрела до отстрела? Он уже есть, Маго, и хочет быть. Мы с ним ладим, он за меня готов драться насмерть, а я его люблю. Зачем мне другой?

Маго снова смотрит задумчиво, и я ничего не могу прочесть на его лице. Ну и не надо! Хватит разговоров на сегодня, уже голова гудит. Два больших дела сделано, две проблемы решены… Нет, три: Валюшкины угрозы тоже на психику давили. Без неё забот хватало… Можно считать — вполне удачный день.

… Она дожидалась меня в подъезде, возле запертой двери в подвал, совершенно незаметная в чёрном плаще с капюшоном. Я уже шагнула в свою дверь, когда услышала сзади шаги. Только и успела развернуться на сто восемьдесят градусов, лицом к ней, выхватив пистолет.

— Нет, Тина, нет! Пожалуйста, не стреляй! Это я…

Она испуганно отпрянула назад, и стала заваливаться, судорожно вдыхая посиневшим ртом. Я подхватила её, и отпустила хлопнувшую дверь. Рекс залаял со своего лежака.

Пока я осматривала пустой подъезд, поддерживая обмякшее тело, меня встревожено окликнула Зойка, а потом пробежала по лестнице. Несмотря на явную панику, дверь она открывала так, как я её учила: выглянула в щёлочку, потом раскрыла пошире, выпустила Рекса, вышла за ним.

— Что случилось, Тина? Кто это?

— Парамонова, Ольга. Она живёт рядом, в Скворечнике. Давай быстренько занесём её к нам…

Мы заносим женщину в квартиру, а Рекс идёт за нами, и, не переставая, рычит. Алексо тоже чуть потеплел.

— В гостиную, на диван… Баба Саня, открой нам, пожалуйста… Зойка, нашатырь достань, на третьей полке, возле секретера.

— Знаю, знаю. Вот… У неё губы… голубого цвета. Может быть, сердце? Надо врача вызвать. — Не надо, пока. Она не хотела, чтобы её здесь видели, ждала в самом тёмном углу… Рекс, замолчи! Столько шуму поднял, бессовестный. Плохо, Рекс, плохо! Выгоню из комнаты! Место, Рекс!

Баба Саня приносит сердечные капли, отсчитывает в стакан.

— Как же она мимо охраны Васо прошла?

— А что она с автоматом наперевес шла, что ли? Если и видели, то решили — не опасна. А, может, и не видели. Зашла в первый подъезд, в библиотеку, потом в коридор, а здесь по стеночке ровно пять секунд.

— Ты так спокойно говоришь! — возмутилась Зойка. — Да так кто угодно может проскочить, его не заметят. Любая тварь пролезет.

— Любая тварь не пролезет, сгорит. Здесь всё запечатано. А живой сатанист ничего не сможет сделать, ослабнет. И его услышит Алексо, а значит, я. Когда меня нет — Рекс. Он их различает. Все вместе, толпой, они, конечно, сильнее и могут прорваться, но толпу-то как раз боевики засекут.

— Значит, когда тебя нет, а мы с Рексом гуляем…

— Квартира запечатана и Баба Саня встретит их во всеоружии. А вы гуляйте поближе к дому. И хватит страху нагонять, Зойка. Она уже очнулась…

Парамонова долго бессмысленно водила глазами по потолку, стискивая кулаки. Потом узнала меня.

— Тина! Тина! Ты в опасности. Я должна тебе сказать… — она пытается подняться, но я ей не даю, осторожно прижав за плечи к подушке: Хорошо, ты всё скажешь. А сейчас выпей это.

— Что это?

— Просто капли, сердечные капли. Не бойся, пей. Она взглянула с сомнением и надеждой, поколебалась, отпила. Передохнула и попыталась сесть.

— У меня сердце в порядке… Это случайно. Душно у вас. Не пойму, что со мной.

— Это на тебя заклятье действует. Дом освящён и запечатан. Ты общалась с нечистью, и плохо переносишь святую печать. Не вставай пока, полежи. Легче станет и поднимешься.