Наталья Аристова - Искусство проклинать [СИ]

— Я на машине, меня подвезут. Да и недалеко здесь, минутное дело. Вас подкинуть?

— Нам же ещё к Пономарёвой. Нет, спасибо.

Вот так… Обложили. Если бы я сейчас работала, эти девочки пришли бы в Бытсервис с какой-нибудь прививкой от гриппа, и там под сурдинку, вкололи мне всё, что даст Алла Семёновна. И я бы даже не насторожилась в общей массе сотрудников. Или, меня предупредил бы Алексо? Да, он бы меня предупредил. Я уже не раз проверяла свои впечатления о людях его поведением. И очень нередко оказывалась права. Но не всегда… Валюшкиных дружков, например, я запросто смогу не узнать, если эта зараза решить осуществить свои угрозы… Нужно уделять больше внимания тренировке сознания и воли — Баба Саня права!

Всю дорогу до «Сервиса» Маго, я незаметно поглядывала по сторонам. Явной слежки не было, а всех фокусов этого хитрого дела я не понимаю. Но и так уже было ясно, что в покое меня оставлять не собираются. Убирать пока тоже, кажется, не спешат, но это «пока». Пока не убедятся, что голыми руками меня не возьмёшь, не уговоришь, не заставишь. Моё каменное упрямство ужасает порой даже меня саму, но Хорс об этом ничего не знает…

Зойка боится спать одна, и это вполне понятно — слишком много ей пришлось пережить. Но она отлично держалась, не всякому мужику такое под силу. Я приютила её в своей спальне на раскладном кресле, чтобы не тревожить попусту Бабу Саню. Что самое удивительное, Зойка прекрасно чувствует себя, когда я брожу по ночам, без конца залажу в бар за минералкой, выглядываю в окно. Стоит мне замереть — и уже она начинает метаться в постели, тяжело дышать, всхлипывать во сне.

Ей спокойней при звуках человеческого движения, чем в тишине. Она рассказала, что почти неделю провела в комнатушке возле склада, где по ночам стояла жуткая мёртвая тишина, иногда прерываемая невнятным шёпотом и царапаньем стен. Тогда она сбивалась в комок на кровати, и колотилась всем телом, пялясь в темноту.

— Это были неживые, Тина! Целый подвал нежити. Как раз за тем поворотом, до которого мы не дошли. Перед выходом на лестницу, в той бане. Может, и Танька среди них… Ненавижу, ненавижу этот бассейн.

— Он теперь закрыт. И надолго, я думаю, если не навечно. На дне там должна быть такая каша, что за десять лет не соскоблишь… А работничков у Хорса поубавилось. С охраной он тоже разругался. В Автосервисе, ребята болтали, отказался платить охранникам. А когда прижали посильнее, рассчитал всех своих рабочих и служащих до последнего.

— Значит, мы ему всё-таки пощипали перья?

— Конечно, и очень чувствительно пощипали: армию наш Фюрер потерял, охрану разогнал, соратников не досчитался.

Зойка уже отоспалась после поездки, и теперь иногда просыпается среди ночи, садится в постели, обхватив руками ноги, и смотрит, как я тяну глотками холодную воду.

— Нас теперь тоже только трое осталось, Тина — с опаской заглядывая мне в глаза, говорит она.

— Зато мы все в тельняшках! И стоим десятка! — я иду к окну, и дотягиваюсь до форточки, вдыхаю пахнущий сыростью воздух: Морем пахнет. На севере весенняя ночь пахнет травами, на юге — морем.

— Ты думаешь, мы справимся, Тина?

— Нет, не думаю. Нужна подмога. Это вопрос, о котором я думаю в последнее время.

— Ты бандитов хочешь нанять? Или…

— Или. Хотя, бандиты, тоже, не самый худший вариант. Никаких хлопот, никаких обязательств, заплати пощедрее — и всё. Но времени на их отбор и подготовку мало. И объяснения придумывать — тоже масса лишних хлопот.

— Тогда, что, у Маго будешь просить помощи?

— У Васо.

— Почему у Васо? У Маго самые лучшие джигиты в городе.

— Во-первых, Васо православный грузин, для которого женщина статусом всё же повыше домашнего животного…

— У Маго тоже есть православные. И статусом ты для него повыше многих мужчин.

— … А во-вторых, Васо отец троих детей, и ждёт четвёртого, от любимой жены.

— Вот так всё запущено, да? Думаешь, что Маго… Конечно, он к тебе неравнодушен, козе понятно. Я просто никогда об этом не задумывалась, а это невооружённым глазом видно… Наверное, это потому, что ты ведёшь себя так, будто ничего такого нет… Но он же готов ради тебя вдребезги разбиться. И потом, ты его от пули спасла, и имеешь право…

— С кавказскими мужчинами никогда не знаешь, где находится грань, за которой права переходят в обязанности.

— Значит, ты ему не доверяешь?

— Я ему доверяю. Доверяю всё, что могу доверить. Он, в самом деле, лучший в городе. И хороший человек, и надёжный друг, и неотразимый мужчина. Но он из той породы людей, для которых внешняя умеренность не является гарантией внутренней. От близких людей ему нужно всё: их счастье, их горе, чувства, мысли, секреты…