Гарднер Дозуа - За темными лесами. Старые сказки на новый лад [litres с оптимизированной обложкой]

Через два дня Эстар отправила сообщение отцу. Сообщение было простым: «Я здесь. Все в порядке». Но такое немногословие показалось тревожным даже ей самой. Пришлось добавить постскриптум: «Рада, немедленно перестань плакать обо мне, не то ребенка выплачешь».

Отправляя почту, она подумала, прочтет ли ее сообщение инопланетянин?

На десятый день, в самом мрачном расположении духа, она заказала из библиотеки литературу и аудиодоклады о планете пришельцев и ее культуре.

– Любопытство, – сказала она, обращаясь к стенам, – сгубило кошку.

Конечно, она уже знала, кого инопланетяне напоминают сильнее всего – крупных представителей семейства кошачьих. Густая, как мох, шерсть покрывала их с головы до пят, кроме губ, ноздрей, глаз и кое-каких укромных частей тела. Возможно, они и стеснялись своего вида, но никогда не скрывали от людей его описаний – лишь собственные тела и лица прятали под одеждой и масками.

А еще Эстар отметила вот что. Статичные трехмерные изображения видов родной планеты и достижений пришельцев имелись повсюду, однако нигде – возможно, нигде на всей Земле – было не найти ни единой видеозаписи.

Вот громады тонких горных пиков – и крохотные, едва различимые фигурки на переднем плане. Вот спортивные состязания в клубах пыли – игра понятна, а вот игроков не разглядеть. Тактично: даже здесь, в собственном доме, хозяин никак не подчеркивает своей горькой инакости. Выходит, все, что предстояло увидеть Земле, подвергается строгому контролю?

Небо родной планеты пришельцев было голубым, совсем как земное, но в то же время – неизвестно, отчего – казалось абсолютно чужим. Может, из-за форм облаков или глубины горизонтов? Такими же непостижимыми, едва уловимыми были и отличия, окружавшие Эстар в этом доме. Не раз она пробуждалась от сна совершенно дезориентированной, думая, что находится в доме отца.

Однако сад манил Эстар к себе. Он доставлял ей эстетический комфорт. Вскоре она пристрастилась ужинать на просторной белой террасе, под листвой и звездами в жарком летнем небе. Тарелки сами плыли ей в руки, вина и кофе сами лились в бокалы и чашки, сама собой возникала в руке розовая сигарета.

Повсюду тайны, повсюду скрытые факты…

– Если, – сказала она, обращаясь к стенам, – ты за мной наблюдаешь, доставляет ли это тебе удовольствие, о господин?

Ей нравились архаичные выражения, наряды, музыка, живопись, манеры. Они служили ей утешением, а порой и оружием против собственной современной культуры, в которую ей, похоже, никак не удавалось вписаться. Неудивительно, вполне естественно, что она не чувствует неловкости: здесь, в жилище инопланетянина она точно так же не на месте, как и в отцовском доме.

Да, но зачем она здесь? Вот величайшая из загадок! Не рабыня, не домашний зверек… Она была свободна, как ветер. По всей видимости, так же свободны были и все остальные. Но ни один из ответов, рожденных их языками и стилусами, удовлетворительного решения не предоставлял. Замкнувшись в одиночестве, до правды тоже было не докопаться. Нетерпение росло. Страх и злость сменились мрачным, полным опасений зудом любопытства, жаждой разобраться во всем, отыскать своего похитителя, взглянуть ему в лицо. Возможно, даже коснуться его и поговорить с ним…

Любопытство… Если хозяин чисто случайно не наблюдает за ней, не читает каждую ночь донесений о каждом ее шаге от всех автоматов в доме, то что ж… Вполне может статься, что Коту тоже любопытно.

– Как терпелив ты был все это время! – поздравила она стены наутро последнего дня месяца. – Не пригласить ли тебя в мой сад? А может, лучше встретиться с тобой в твоем?

После этого она закрыла глаза и мысленно, отчетливо проговаривая каждое слово в голове, добавила: «Я буду ждать тебя на лужайке перед домом, под всеми этими цветами. На закате».

И на закате она вышла туда, одетая в земной наряд пятнадцатого столетия. Ткань, из которой он был сшит, была изготовлена из марсианских пылевых кристаллов.

Лучи заката за цветущими весенними деревьями окрасили багрянцем ее лицо и платье, и вдруг заходящее солнце заслонила тень.

Эстар подняла взгляд, и экстраординарное, немыслимое ощущение накрыло ее с головой, переполнило глаза, голову, грудь… Нет, это был вовсе не страх – скорее, некое другое потрясающее чувство. От этого чувства Эстар едва не разрыдалась.

Он был здесь. Он прочел ее мысли. И, если уж он был способен на это, то действительно вряд ли хоть раз попросту наблюдал за ней!