Гарднер Дозуа - За темными лесами. Старые сказки на новый лад [litres с оптимизированной обложкой]

– Хитер, хитер старый прохвост, – говорит Глинда.

Удивительно, но, несмотря на всю грубость этих слов, ее голос неизменно сладок, будто медвяная роса.

– Ш-ш-ш, – шикает на нее Озария, снова указывая вперед – на сей раз на конкурсантов, вошедших в зал.

Железный Дровосек держится впереди с топором в руке, защищает троих остальных.

Зал озаряется огнями. Озария указывает на потолок – туда, где спрятаны электролампы, сияющие багрянцем и лазурью.

Внезапно на троне вспыхивает пламя. Огненный Шар пылает, не пожирая ничего вокруг. Вот он рассыпается фонтаном искр и превращается в восхитительную Красавицу, затем становится рычащим Зверем. Наконец он останавливается на облике огромной Головы с фасетчатыми глазами на кроваво-красном лице.

– Чего вы хотите от Волшебника? – грохочет громовой бас.

Конкурсанты робко излагают свои желания.

– Что ж, я исполню ваши просьбы, – отвечает Голова.

Конкурсанты ликуют, однако бас Головы перекрывает их радостные возгласы.

– Но при одном условии!

Конкурсанты умолкают.

– Вы должны убить Злую Ведьму Запада!

Дороти, заикаясь, что-то бормочет. Глинда покачивает головой.

– Хитер, старый прохвост, ах, хитер, – повторяет она. – Обращает шоу себе на пользу. Дает им собственное задание.

– Это уже неважно, – откликается Озария.

Глинда отпускает занавесь. Бархат падает на место, она покидает приемную и отправляется выполнять свою часть плана.

Последние, решающие минуты. Голоса заговорщиков звучат громче. Пальцы Озарии касаются моей руки.

– Мы почти готовы. Ни о чем не тревожьтесь. Он будет выведен из строя. Он не сможет причинить вам вреда.

Бросаю взгляд в сторону занавеси.

– А чем вы собираетесь помочь Дороти? – спрашиваю я.

Озария моргает и хмурит лоб.

– О чем это вы?

– О Дороти. Как вы намерены вернуть ее домой?

– Не об этом нам сейчас следует волноваться.

Отстраняю ее с пути и отдергиваю занавесь. Конкурсанты в зале не замечают шума. Железный Дровосек готов броситься к трону с топором. Зал полон басовитого львиного рыка.

Дороти хлюпает носом, прикрыв лицо передником. Страшила обнимает ее за плечи, девочка жмется к его груди. На ее щеках блестят слезы. У меня перехватывает дух.

Бездомный ребенок тронет сердца даже самых бесчувственных граждан страны Оз.

Я поворачиваюсь к Озарии и гневно повторяю:

– Чем вы намерены помочь Дороти?

Она все еще смотрит на меня так, будто не может понять моих слов. Отвечает какими-то осторожными уверениями, но я ее даже не слышу. Ладонь холодит изумруд. Изумруд Лурлины.

Всю свою жизнь я держал в глазу лупу, старался увидеть то, что кроется за очевидностью. Всю жизнь искал повсюду несовершенства…

И всю жизнь прожил дураком. Всю жизнь искал изъяны во всем вокруг – во всем, только не в собственных мыслях.

А ведь как это глупо – надеяться на великодушие и справедливость монарха! Хоть Озма Шестнадцатая, хоть Волшебник, хоть леди Озария Сверкл – все они одинаковы. Ни один монарх на свете не станет заботиться о народе больше, чем о самом себе.

Я бросаюсь вперед.

– Они еще не готовы! – восклицает леди Сверкл.

Но я бегу мимо. Стоит ворваться в тронный зал, все взгляды обращаются в мою сторону. Даже фасетчатые глаза Головы взирают на меня с легким удивлением.

Изумруд Лурлины способен пробить не только грудную кость человека. Он способен пробить все, что угодно.

Изумрудный город назван в честь изумруда, из которого вырезан. Он остается целым благодаря волшебству, не позволяющему ему трескаться. Но магия изумруда Лурлины сильнее любых иных чар.

Миную потайную нишу, где прячется Волшебник, даже не взглянув в его сторону. Неподалеку в стене поблескивает полупрозрачное пятнышко. Уж я-то знаю: здесь камень и даст слабину.

Я ювелир. Все уязвимости камня мне известны.

Вонзаю изумрудный шип в стену. Слышится жуткий треск. Трещина, ветвясь, ползет вниз, к полу, уходит корнями в землю. Башня дрожит.

Леди Озария бросается ко мне, но при виде трещины останавливается и неуверенно отступает прочь. В кои-то веки ее прекрасные с виду губки не в силах вымолвить ни слова.

Смерть волшебства – дело небыстрое. Времени, чтобы покинуть башню, с избытком хватит всем.

Но дворец будет расколот на части. Дворец падет.

Конечно, его разрушение отзовется во всем Изумрудном городе. Столица создана как единое целое. Лишить ее дворца безо всяких последствий нельзя, как нельзя свергнуть правителя без боли.