Чайна Мьевилль - В поисках Джейка

Входи.

Хорошо. Ладно. Я войду. Вот приберусь в квартире, отправлю письмо, постою напротив этого сооружения, погляжу, прищурившись, в ставшее вдруг непрозрачным стекло, которое хранит его тайну, и войду.

Знай, Джейк, если ты читаешь мое письмо, что я не верю, будто найду тебя там. Больше уже не верю. Просто знаю, что этого не может быть, и все. Но я не могу пройти мимо. Я должен искать тебя везде.

Я так гадски одинок.

Я взойду по тем роскошным ступеням, если, конечно, успею. Я пройду величественными коридорами, пропетляю тоннелями и попаду в громадный зал, где, как я думаю, ярко горит свет. Если, конечно, доберусь.

Может быть, я даже найду тебя. Что-нибудь я определенно найду, а что-то найдет меня.

Домой я не вернусь, это точно.

Я войду. Город ведь не нуждается во мне, раз он при смерти. Правда, я хотел составить каталог его улиц, но больше для себя, чем для него, а значит, можно обойтись и без этого.

Я войду.

До скорой встречи, Джейк, надеюсь, что до скорой. Я надеюсь.

Со всей любовью,

Вы смотрите на человека, который приходит и говорит с домами. Он кружит возле них, заглядывает то с тротуара, то с садика за бетонной оградой, рассматривает фундаменты, уходящие глубоко в землю. Он входит в каждую комнату, постукивает по стеклам окон, открывает и закрывает плохо прилегающие рамы, подковыривает штукатурку, поднимается на чердак. В подвале он слушает опоры и все время шепчет.

Здания шепчут ему в ответ, говорит он. Его зовут везде: в кирпичные дома и многоквартирные башни, в банки и складские помещения по всему городу. Дома сами рассказывают ему, что с ними не так. Закончив, он сообщает вам, почему распространяется трещина или мокнет стена, где проходит эрозия и во что вам обойдется избавиться от нее или оставить все как есть. И никогда не ошибается.

Он что, строитель? Или инженер? Нет, диплома в рамочке у него нет, зато есть пухлая папка рекомендательных писем и десятилетняя безупречная репутация. О нем даже в Америке в газетах писали. Прозвали его заклинателем домов. Его феномен держится уже не первый год.

Когда он говорит с вами, на его лице всегда широкая несменяемая улыбка. Ему приходится буквально проталкивать сквозь нее слова, так что они выходят отрывистыми и исковерканными. Он очень старается не повышать голос, не перекрикивать звуки, которых, как он знает, вы не слышите.

— Никаких проблем, но несущая стена крошится, — говорит он. Если приглядеться, то вы заметите, что он то и дело бросает быстрые взгляды на землю, на погруженный в нее фундамент. Спускаясь вниз, в подвал, он нервничает. И так и сыплет словами. Голос дома слышнее всего там, внизу, а когда он выходит наверх, пот каплями стекает по его лицу несмотря на улыбку.

Ведя машину, он с видом глубокого и непроходящего потрясения оглядывает дома по обе стороны дороги, особенно их фундаменты. Проезжая мимо строительных площадок, он таращится на землеройную технику. За каждым движением бульдозеров и экскаваторов он следит так, словно перед ним плотоядные твари.

Каждую ночь во сне он снова видит себя там, где от воздуха сворачиваются легкие, а небо представляет собой токсичную суспензию из черных и черно-красных туч, изрыгаемых почвой, где земля запеклась и рассыпалась в прах, и по ней бродят без вести пропавшие солдаты, теряя лоскуты плоти, не видя ни его, ни друг друга, хотя проходят совсем рядом, издавая безъязыкий, бессловесный вой — их привычный жаргон, характерные словечки, акронимы [4] Акроним — сокращение, образованное из первых букв сокращаемого выражения. (Прим. пер.). , все обессмыслилось, все стало походить на хрюканье свиней.

Человек живет в маленьком домике на окраине города; когда-то он хотел пристроить к нему еще одно помещение, но бросил — слишком громко кричало основание. Десять лет спустя заброшенная яма, полосатая от разноцветных слоев земли, с трубами на дне, все еще взывает о фундаменте. Но она его не получит. Он перестал копать в тот день, когда темная, густая, маслянистая жидкость зачавкала под его лопатой в глубине участка, невидимая ни для кого другого. Вот тогда основание и заговорило с ним.

Во сне основание говорит с ним множеством языков, оно бормочет. И когда он, наконец, видит его в глубине плотно утрамбованной, горячей земли, то просыпается от приступа рвоты, и не сразу понимает, что он в своей постели, у себя дома, и что основание по-прежнему говорит.