Стивен Кинг - Буря столетия [litres]

МАЙК. «Отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое». Евангелие от Марка. ( Оглядывается. ) Люди… если мы отдадим одного из наших детей, как мы будем жить друг с другом, даже если он оставит нас в живых?

РОББИ. Очень хорошо, вот как.

МАЙК в изумлении поворачивается к нему. Тем временем к центральному проходу подходит ДЖЕК КАРВЕР. Когда заговаривает, МАЙК смотрит на него. МАЙКА атакуют со всех сторон.

ДЖЕК. У нас всех есть то, с чем приходится жить, Майк. Или ты не такой, как все?

Удар попадает в цель. Мы видим, что МАЙК вспоминает. Он обращается к ДЖЕКУ и остальным.

МАЙК. Нет, я такой же. Но жить с тем, что ты смухлевал на экзамене, или с кем-то переспал, или кого-то избил, потому что был пьян и в скверном настроении, это одно, а здесь совсем другое. Это ребенок. Или ты этого не понимаешь, Джек?

Возможно, у него есть шанс достучаться до них… но тут у него за спиной раздается голос РОББИ.

РОББИ. Допустим, ты прав насчет того, что нам удастся прогнать его… Допустим, мы возьмемся за руки, соберем волю в кулак, скажем общее «НЕТ». Допустим, мы это сделаем, и он исчезнет. Отправится туда, откуда пришел. ( МАЙК с опаской смотрит на него, ожидая подвоха. ) Ты видел наших детей. Я не знаю, что он с ними сделал, но у меня нет сомнений, что сейчас они летят высоко над землей. Они могут упасть. Я в это верю. Все, что ему нужно, это махнуть своей тростью, и они упадут. И как мы будем жить дальше, если такое случится? Будем говорить себе, что убили всех восьмерых, потому что были слишком хороши, слишком праведны, чтобы пожертвовать одним?

МАЙК. Он может блефовать…

МЕЛИНДА ( резко, враждебно ). Он не блефует, Майк, и ты это знаешь. Ты все видел.

ТАВИЯ ГОДСО робко подходит к центральному проходу – похоже, островитяне предпочитают говорить с этого места. Сначала ее голос звучит нерешительно, потом все увереннее.

ТАВИЯ. Ты говоришь так, будто мы собираемся убить ребенка, Майкл… словно речь идет о человеческом жертвоприношении. По мне, это больше похоже на усыновление или удочерение.

Она оглядывается, смущенно улыбается: если уж придется это сделать, давайте поищем светлую сторону.

ДЖОНАС. И не забудьте про долгую жизнь! Если верить ему. А после увиденного… я, пожалуй, верю.

Вновь шепот одобрения. И согласия.

МАЙК. Лигоне своей тростью насмерть забил Марту Кларендон. Вышиб ей глаза! Мы обсуждаем, отдавать или не отдавать ребенка монстру!

За его словами следует тишина. Островитяне опускают взгляд, у многих щеки краснеют от стыда. ПРЕПОДОБНЫЙ БОБ РИГГИНС вновь садится. Его жена кладет руку ему на плечо и с укором смотрит на МАЙКА.

ГЕНРИ БРАЙТ. Может, это и так, но что будет с остальными детьми? Мы дружно говорим «нет», а потом наблюдаем, как они умирают на наших глазах?

КИРК. Да, Майк… как насчет блага общества?

Убедительного ответа у МАЙКА нет.

МАЙК. Он может блефовать насчет детей. Сатана – отец лжи, а этот парень – его близкий родственник.

ДЖИЛЛ РОБИШО ( злым, пронзительным голосом ). Ты готов пойти на такой риск? Отлично! Но рискуй своим сыном, а не моим!

ЛИНДА СЕН-ПЬЕР. И я того же мнения.

ГЕНРИ БРАЙТ. Хочешь знать, что мне кажется самым худшим, Майкл? Допустим, ты наполовину прав. Допустим, мы выживем… а они умрут. ( Указывает на детей. ) Как мы будем смотреть в глаза друг другу? Как мы будем с этим жить?

ДЖЕК. И как мы после этого будем жить с тобой?

Угрожающий, согласный шепот. ДЖЕК – истребитель геев возвращается к своему маленькому мальчику и садится рядом с ним. У МАЙКА нет убедительного ответа и на этот вопрос. Мы видим, как он ищет его, но не находит.

РОББИ смотрит на часы. 21:20.

РОББИ. Он дал нам полчаса. Остается десять минут.

МАЙК. Мы не можем этого сделать. Разве вы не видите? Не понимаете? Мы не можем позволить ему…

СОННИ ( вполне доброжелательно ). Думаю, твоя точка зрения нам понятна, Майк. Пожалуйста, сядь.

МАЙК беспомощно смотрит на них. Он не глуп, ему ясно, в какую сторону дует ветер.

МАЙК. Вы должны подумать об этом. Вы должны как следует об этом подумать.

Он спускается со ступенек и садится рядом с МОЛЛИ. Берет ее за руку. Через секунду-другую она убирает ладонь.

МОЛЛИ. Я хочу посидеть с Ральфи, Майк.

Встает и идет по центральному проходу к раскладушкам со спящими детьми. Присоединяется к родительскому кругу, не оглянувшись.

РОББИ. Кто-нибудь еще хочет выступить? Что скажете?

Тишина. Потом…

УРСУЛА ( выступает вперед ). Да поможет нам Бог, но давайте отдадим то, что ему нужно. Отдадим, чтобы он ушел. На свою жизнь мне наплевать, но дети… Даже если это будет Салли. Пусть лучше живет у злодея… чем умрет… ( С плачем оглядывается. ) Господи, Майкл Андерсон, где твое сердце? Они же дети. Мы не можем позволить ему убить детей!