Лорел Гамильтон - Поцелуй Мистраля

Язык Аблойка долгими, уверенными нажатиями обводил вход, потом прикасался сверху и опять спускался вниз. Мистраль ласкал мне грудь так же, как целовался: словно его рукам меня было мало, словно трогать меня - главное, что нужно в жизни. Он покатал в пальцах мои соски и наконец оторвался от губ - чтобы ласкать груди не только руками. Он вобрал в рот столько моей груди, сколько мог - словно съесть хотел, - и сосал ее все сильней, пока я не ощутила нажатие зубов.

Аблойк перешел к тому замечательному местечку вверху и водил языком по нему и вокруг. Зубы Мистраля нажали осторожно, он ждал, что я его остановлю - но я молчала. Ощущение уверенного и нежного языка Аблойка между ног в соединении с неумолимым, все плотней сжимающимся ртом Мистраля на груди было великолепно.

Кожу обдувал легкий ветерок. Ветер бросал на меня пряди волос Мистраля, выпутывая их из длинного хвоста. Зубы надавливали все сильней. Мистраль сминал зубами мою грудь, и это было здорово. Язык Аблойка все быстрей сновал все по той же замечательной точке.

Ветер подул сильнее, сбрасывая на нас сухую листву.

Мистраль едва не прокусил мне грудь, и стало больно. Я собралась сказать ему, чтобы он прекратил, но тут Аблойк лизнул еще раз - именно тот раз, что был мне нужен. Я завопила, шаря руками по сторонам - за что бы схватиться, - а язык и губы Аблойка довершали дело, усиливая оргазм.

Я схватилась за Мистраля, впилась ногтями в его голые локти; но лишь когда я попыталась вцепиться ему в бедро, он перехватил мое запястье. Ему пришлось выпустить мою грудь из плена, чтобы схватить меня за руки. Обе руки он прижал к жесткой земле, а я орала и билась, стараясь дотянуться до него ногтями и зубами. Он не давался и нависал надо мной, вжимая мои запястья в землю; в глазах у него мелькал свет. Последнее, что я увидела перед тем, как Аблойк вынудил меня бешено замотать головой, сопротивляясь наслаждению, - это глаза Мистраля, брызжущие молниями такими яркими, что от них на моей светящейся коже плясали тени.

Пальцы Аблойка вонзились мне в бедра, удерживая на месте, не давая отстраниться. Мне было так хорошо, что я боялась потерять рассудок, если он не остановится. Так хорошо, что я хотела, чтобы он остановился - и чтобы никогда не останавливался.

Ветер подул еще. Сухие одревесневшие лозы трещали от его напора, и деревья протестующе скрипели: их мертвые ветви не выдерживали порывов ветра. Цветные линии, исходящие из Аблойка - красные, синие и зеленые, - от ветра вспыхнули ярче, все больше и больше разгораясь. Может, потому что цвета были так ярки, они не столько гнали тьму прочь, сколько придавали ей сияние - словно бездонная ночь, подсвеченная неоновыми огнями.

Аблойк отпустил мои ноги, и в тот же миг огни чуть померкли. Он поднялся на колени и принялся развязывать шнуровку бриджей. Его современного покроя одежда не пережила последнего покушения на меня, а у него, как и у большинства тех, кто редко покидал волшебную страну, не так много было вещей на молниях или металлических пуговицах.

Я открыла рот, чтобы сказать: «Нет», потому что он меня не спросил, и потому что магия поутихла. Я уже могла думать, оргазм словно прочистил мне мозги.

Мне надо было как можно чаще заниматься сексом, потому что если я не забеременею в самом скором времени, я не только не стану королевой, но и просто не выживу. Если мой кузен Сель заведет ребенка раньше, чем я, королем станет он - и убьет меня и всех, кто мне верен. Стимул для траха, с которым не сравнится никакой афродизиак.

Но в спину мне упиралось что-то острое, и еще там и сям по всему телу что-то кололо. Обломки веток кололи и царапали мне кожу. Я этого не замечала, пока не ушел оргазм и не улетучились эндорфины. Последействия почти не было, только взрывной оргазм, а потом сразу вернулась чувствительность к малейшим неудобствам. Если Аблойк рассчитывает на миссионерскую позицию, нам нужно одеяло.

Не похоже на меня - так быстро терять интерес. Если Аблойк так же владеет другими частями своего тела, как губами и языком, то я хотела бы с ним переспать - хотя бы ради одного наслаждения. Так почему же вдруг мне хочется встать с земли, а губы уже сложились в слово «Нет»?

И тут густеющую тьму - потому что цветные линии меркли - прорезал голос, от которого все мгновенно застыли, а у меня сердце скакнуло к горлу.

– Ну надо же, я зову своего капитана стражи, а его нигде нет. Моя целительница сообщает мне, что вы все куда-то испарились прямо из спальни. Тогда я попыталась поискать вас во тьме - и вот они вы.