Лорел Гамильтон - Поцелуй Мистраля

– Цветочный венок - не корона для короля слуа! - крикнула Агнес с берега. Она стояла на четвереньках, полностью скрытая черным плащом. Глаза горели из-под капюшона словно собственным светом; потом она опустила голову, пряча лицо от солнца. Карги - ночные ведьмы, днем они не выходят.

Послышался голос Ивара, его самого видно не было:

– Шолто, мой король, мы не можем к тебе приблизиться под этим жгучим светом.

Дядья Шолто были наполовину гоблины - что уже, в зависимости от вида гоблинов, создавало определенные проблемы со светом, - но на вторую половину они были ночные летуны, а значит, солнечный свет им точно был противопоказан.

– Я хотел бы, чтобы вы могли подойти ко мне, - сказал Шолто.

Руки Дойля предостерегающе напряглись.

– Будь осторожней со словами, Шолто. Ты незнаком еще с силой слова, дарованной тем, кого короновала сама волшебная страна.

– Мне не требуются твои советы, Мрак, - ответил Шолто довольно язвительно.

Солнечный свет померк, сменившись мягкой полутенью. Послышался плеск воды, и Файф с Иваром выбрались на берег. Если не считать перевязей с многочисленным оружием, они были наги. Оба упали перед Шолто на колено и склонили головы.

– Король Шолто, - сказал Ивар, - благодарим за то, что прогнал свет прочь.

– Я не… - попытался возразить Шолто.

– Ты коронован волшебной страной, - повторил Дойль. - Твои слова или даже мысли будут влиять на все события нынешней ночи.

Я продолжила:

– Я подумала - только подумала, - что тимьян бывает разный, и трава тут же изменилась. Мои мысли воплощаются в жизнь, Шолто.

Агнес прокричала с берега:

– Ты избавил нас от света, король Шолто. Ты вернул нам Затерянное озеро и Костяной остров. Остановишься ли ты на этом или вернешь нам и нашу силу? Вернешь жизнь слуа, пока магия творения пылает в тебе, или промедлишь и упустишь миг удачи?

– Карга права, ваше величество, - кивнул Файф. - Ты возвратил в страну магию творения, сырую, дикую магию. Поможешь ли ты нам?

В меркнущем свете я разглядела, как Шолто облизал пересохшие губы.

– Что от меня требуется? - осторожно поинтересовался он. В голосе я расслышала то же опасение, что уже поселилось в моей голове. Слова еще можно контролировать, а вот мысли… Это много трудней.

– Призови дикую магию, - посоветовал Ивар.

– Она уже здесь, - сказал Дойль. - Разве не чувствуете?

Сердце его под моей щекой забилось быстрее. Я не слишком понимала, что происходит, но Дойлем владели и испуг, и возбуждение. Даже его тело среагировало, прижатое ко мне.

Коленопреклоненные телохранители повернулись к нему.

– Не смотрите в его сторону, - бросил Шолто. - Я здесь король.

Оба повернулись обратно и склонили головы.

– Ты наш король, - согласился Ивар. - Но не везде мы можем последовать за тобой. Если дикая магия снова с нами, то перед тобой выбор, мой король: ты можешь превратить нас в создания дня с коронами из цветочков или же призвать старую магию и сделать нас такими, как прежде.

– Мрак верно сказал, - поднял голову Файф. - Я чувствую, как тяжесть магии растет во мне. Ты можешь превратить нас в то, чем хочет нас сделать она, - он показал на меня, - или вернуть нам то, что мы утратили.

Шолто задал вопрос, который заставил меня еще лучше думать о нем:

– Чего вы ждете от меня, дядья, что хотите, чтобы я сделал?

Они сперва взглянули на Шолто, потом друг на друга, и снова опасливо уставились в землю.

– Мы хотим быть прежними. Верни нам, что мы потеряли, Шолто. - Ивар умоляюще протянул к королю руку.

– Не превращай нас в подобие этой ведьмы! - крикнула Агнес с берега. Зря это она.

– Я здесь король! - прокричал в ответ Шолто. - Я правлю! Раньше я думал, что ты меня любишь. Но ты вырастила меня для трона, потому что хотела занять его сама. Королевой тебе стать не дано, но ты решила, что сможешь править через меня. Ты со своими сестрами решила сделать меня своей куклой.

Шолто встал на ноги и заорал:

– Я никому куклой не буду! Я - король слуа, Властелин Всего, Что Проходит Между, Повелитель Теней! Я долго был одинок среди собственного народа. Долго мечтал о тех, кто будет похож на меня. - Он звучно хлопнул себя по груди. - И вот вы говорите, что именно это в моих силах осуществить. Вы завидовали гладкой коже сидхе, их красоте, которая привлекала меня. Так получите то, чему завидовали!

Агнес завопила, но в темноте не разглядеть было, что творится на берегу. Крик был ужасен - крик потери, крик боли; что бы с ней ни происходило, наверное, это было больно.