Регина Лукашина - Блеф во спасение

— Елена?.. Помню вас с другой фамилией. — неожиданно для неё и для всех глава государства светло улыбнулся и поднялся со своего места, — как сказал классик, Михаил Афанасьевич Булгаков, устами весьма серьёзного персонажа, «все теории стоят одна другой. Есть и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере. Да свершится это!». Мы с вами этот ключ испытаем вместе, договорились? Дима, надеюсь, ты можешь организовать нам трансляцию в прямой эфир?

Пресс-секретарь Президента улыбнулся, кивнул, делая приглашающий жест. На ленты информационных агентств всего мира полетели молнии.

Каждому будет по вере его. Кажется, когда Президент и журналистка шли от Гостиного двора по Ильинке, потом через Спасские ворота, после — по Соборной площади Кремля, спускались в кадре двух телекамер по узкой средневековой лесенке, вьющейся между двух «слоёв» стен XV века, потом ещё ниже — в веке IX. Кажется, в эти минуты не только все редакторы, все домохозяйки днём у голубых экранов, чиновники, стар и млад, военные и коммерсанты, рыболовы и учёные… Все затаили дыхание! Такого reality show не было за всю историю хлеба и зрелищ. А потом, когда за повтором сенсационной съёмки шла звуковая дорожка пояснений о межзвёздном минерале неролите, занесённом с комет, из которого вырезан искристый синий кабошон-камень, о сплаве реликтового золота с особенным серебром, встречающимся только в пещерах Гималаев, потом, когда планета обрела дар речи. Оставалось только сто раз пересматривать кадры, как двое — княжна и разведчик, бывшая ведущая радио и действую-щии главнокомандующий передают друг другу священную «открывалку» благополучия планеты.

Овальный амулет развернулся, как цветок, поворачиваясь на тонких рычагах и пружинах, превратился в наконечник копья, в кодовый стержень. И великая иудейская драгоценность — ковчег завета — разошёлся по швам, растёкся тонкими золотыми пластинами по каменной столешнице, становясь атласом карт с силовыми шахтами древнейшей системы защиты от угроз из космического пространства. Шахтами, уходящими под магму, питающую источники излучения в них и соединёнными с электромагнитным поясом Ван-Аллена. Страницы золотого атласа ожили, засветились оттенками радуги и стрекозиных крыльев, показывая алое напряжение инфракрасного спектра — где земля страдает от засухи. Сиреневым ультрафиолетом — где тонет в проливных дождях. Микшеры того же цвета, появившиеся на нижней полке удивительного пульта, отправляли в пожар пустыни живительный ливень, а в промозглой сплошной облачности разрывали путь для солнечного утюга. В первые же полчаса, замирая от волнения, но ободренная президентом, Лена потушила лесные пожары в Иркутской области и наладила погоду в Ялте…

— Орден за заслуги перед Отечеством первой степени. Надо обмыть! — у раздвижной двери микроавтобуса, скрестив ноги и опершись спиной о сам автобус, стоял телеоператор. По совместительству — художник портретист Харитон Купрашвили. Через несколько минут съёмочная группа программы «Россия — сундучок сокровищ» отправится во Владимирскую область, где в четырёх километрах от Суздаля будет снимать легендарный храм первых русских святых Бориса и Глеба, построенный в XII веке той же бригадой зодчих, что и Спас-Преображенское чудо в Переславле. До отправления ещё несколько минут. Можно успеть сбегать за красным вином. А уж хорошее мясо настоящий грузин всегда найдёт. — Кого мы ждём?

— Ты же знаешь, что на этот раз едем не одни, — сказала руководитель проекта на государственном телевидении, — аккумуляторы зарядил?

Это уже был их ритуал. Спрашивать про аккумуляторы. Ordnung uber alles [38] Ordnung uber alles — порядок во всём (нем.). . Ленкино правило в работе. Ведь мало ли, что ещё захочется доснять, пока не окажемся в гостинице! Например, Сырную биржу в Костроме никак в прошлый раз не получалось запечатлеть, так как слишком много энергии в прямом и переносном смыслах потратили на город текстильных невест — Иваново. Золотое кольцо — бездонная русская сказка. Именно там, слушая треск дров в печке и глядя на капусту огородов, следя за налётчиками рецидивистами серыми дроздами, обносящими смородиновые кусты, нюхая безымянные цветы и сплетая венки из ромашек, спускаемые на волу в ночь на Ивана-купала, начинаешь молиться… Господи! Воля твоя судите мы, но аще велика милость твоя бысть нам в покое.

Вы, наверное, спросите, так кто держит теперь в ладонях сердце княжны Фаворской, станет ли она счастлива? Бог весть, кого выберет она. Верного рыцаря или Марка, любовь к кому принесла ей столько горя? Этого мы не знаем, ведь всегда хочется верить в лучшее. И у Лены в монастырской тишине было время поразмышлять об этом.