Алексей Биргер - Заклятие слов

Предположим… Только предположим…

Что насмешливое предположение Бурдюкова, что сам Ремзин может быть великим магистром, не такое уж беспочвенное.

Что Ремзину было известно, где книги Новикова, а еще известно было, что просто так эти книги не достать. Увидев, что Татьяна в нем нуждается, он сначала поверг ее в бездну отчаяния, а потом сам протянул руку, чтобы извлечь из бездны… Но с условием, что она пройдет особый обряд посвящения, иначе книги ей не достанутся.

В этом обряде она потеряла руку, а могла бы и жизнь потерять, не приди ей на помощь ворон. Возможно, Артур Татьяны — тот самый Артур, который приходит на выручку, посланцем добрых сил, всем истинным мастерам своего дела, и о котором я уже писал.

Тогда многое становится на места…

То, что в доме Ремзина я увидел странную безделушку — пирамида из литого стекла, внутри которой маленький металлический череп. Известная символика, как ни крути…

То, что, в последний день, я прогулялся наконец до костела, где уже полным ходом шла реконструкция (костел, в конечном итоге, получила та фирма, которая собиралась устроить там молодежную дискотеку), и узнал от рабочих, что под каменным полом они не нашли никаких подвалов, тем более, со ступенями и железными дверями…

То, что Саша определенно мне сообщила, узнав от родителей: Ремзин виделся с Татьяной почти непосредственно перед тем, как она потеряла руку. А ведь сам Ремзин утверждал, что не виделся с ней целый год до этого трагического случая. Конечно, тут возможна накладка, обман памяти, в которой у Сашиных родителей произошло смещение времен…

То, что я так и не узнал точно от Татьяны, где она нашла последние шестнадцать книг Новиковского собрания. Уж не из рук ли Ремзина она их получила? И не приезжал ли он в Квашинск специально затем, чтобы отдать их ей? Я вспоминаю странную реакцию Татьяны, когда я упомянул про Ремзина…

Конечно, все это больше — домыслы. Плоды литераторской фантазии, литераторского ума, так привыкшего изобретать нечто такое, чем можно приворожить и увлечь читателя, что работающего в эту сторону уже непроизвольно.

Скорей всего, причина в другом. Ремзину надо было уничтожить Полубратова — и сделать это не напрямую, а руками человека, абсолютно далекого от политики, непричастного ни к каким кланам и пользующегося доверием. Руками человека, который может рассказать, что Полубратов был мелким и грязным доносчиком, и в правдивости его слов никто не усомнится.

Зачем Ремзину это было надо? Да очень просто, зачем.

Вернувшись в Москву, я узнал, что, за те дни, пока меня не было, в изданиях Полубратова появилось несколько статей, обличающих губернатора, при котором Ремзин был вице, во всех смертных грехах: и в коррупции, и в связях с наркомафией, и в заказах на убийства неугодных людей — статей явно лживых и явно оплаченных политическими конкурентами губернатора, но, при всем том, способных повлиять на ход близящейся выборной компании в регионе.

И Ремзин, конечно, решил «прикрыть лавочку».

Я так понимаю, что если и принадлежал Ремзин к какому тайному братству, то к тайному братству номенклатуры, выросшему из советских времен — общности, которая посильней и покруче любых масонов.

Если так, то это совсем не интересно.

Интересней другое.

Я позвонил моему другу, который тоже входил в состав той давней комиссии, направленной в Квашинск.

— Слушай, — спросил я, — ты не помнишь, среди тех, кто подписал этот донос на театры в отдел культуры ЦК, Полубратова не было?

— Не помню, — ответил он. — Столько лет прошло. Но вполне мог быть одним из «подписантов». Я его запомнил в те дни по тому, что он старался играть «и нашим, и вашим». После этого я не мог восхищаться им, когда он стал «прогрессивным главным редактором», как восхищались все.

— А я его в те дни совершенно не запомнил, — признался я.

— Значит, и не стоило, — сказал он. — А чего ты вдруг заинтересовался? Из-за того, что вчера случилось с Полубратовым?

— А что с ним случилось?

— Ну как же! Упился, наконец, до белой горячки! Это ж говорят, полный цирк вчера был, в ресторане Дома Журналиста, после какой-то очередной презентации, когда он метался, круша все, и орал, что за ним черный ворон охотится и придушить его хочет, а его охрана с санитарами крутили, да в машину скорой психиатрической помощи запихивали… А как его до больницы довезли, так оказалось, что он и не шевелится. Еще, понимаешь, инсульт заработал, на своем алкоголизме. Теперь парализованный лежит, под капельницей.