Орасио Кирога - Бокал крови и другие невероятные истории о вампирах

На рассвете, когда на траве еще лежали тяжелые капли росы, он выходил из дома, брел к кладбищу и останавливался у железной двери склепа, где лежала его жена. Стоя там и повторяя дикие покаянные молитвы, он бросал в усыпальницу бесценные дары: шкуры леопардов и тигров-людоедов, шкуры животных, пивших воду из Ганга и погружавшихся на илистое дно Нила, драгоценные камни из корон фараонов, слоновьи бивни и кораллы, за которые люди отдавали жизнь. Затем он воздевал руки и голосом, достигавшим небес, восклицал:

— Прими мои дары, о мстительная душа, и дай мне жить в мире. Разве тебе этого мало?

Через несколько недель он снова пришел к усыпальнице, неся священную чашу для причастия, усыпанную самоцветами, и киворий из чистого золота. Он наполнил сосуды редчайшим вином забытого урожая, поставил их посреди склепа и вскричал яростным голосом:

— Прими мои дары, о, неумолимая душа, и пощади меня. Разве тебе этого мало?

Наконец он принес браслеты женщины, которую любил; он разбил ее сердце, расставшись с ней, дабы умилостивить мертвую. Он принес локон ее волос и платок, хранящий следы ее слез. И в склепе зазвучал его жалобный, душераздирающий шепот:

— О, жена моя, разве и этого мало?

Но всем, кто находился рядом с ним, было очевидно, что дни его сочтены. Ненависть к смерти и страх перед ее неотвратимыми объятиями придавали ему силы; он словно отталкивал своими худыми руками незримого убийцу. Отчетливей и ярче, чем в горячечных видениях, перед ним выступали враги; безжалостный свет заливал врата смерти. И в этот миг наивысшего напряжения, отбиваясь как скупец, которого насильно отрывают от груды золота, страдая сильнее, чем влюбленный, разлученный с возлюбленной, он испустил дух.

Холодным и серым осенним вечером его отнесли в склеп, чтобы похоронить рядом с женой. Так он пожелал, ибо знал, что не найдет покоя во тьме иной усыпальницы и не будет спать с миром на ином кладбище. Несшие гроб пели величавую погребальную песнь, в которой слышался гулкий топот триумфального марша — она разносилась по ветру и рыдала в ветвях старых деревьев. В усыпальнице его опустили в могилу и преклонили колени, молясь о спасении его души. Requiem aeternam dona ei, Domine! [40] Requiem aeternam dona ei, Domine! — Вечный покой даруй ему, Господи! ( лат .).

Ho, когда они собрались покинуть руины аббатства, в склепе раздались голоса, и диалог тот был так чудесен, так ужасен по природе и причине своей, что люди застыли, прислушиваясь, и в сумраке глядели друг на друга с перекошенными и мертвенно-бледными лицами.

Сперва прозвучал женский голос:

— Ты пришел.

— Да, я пришел, — ответил голос мужчины. — Я предаюсь тебе, победительница.

— Как долго я ждала тебя! — произнес женский голос. — Много лет я лежала здесь; дождь проникал сквозь камни, снег сдавливал мне грудь. Многие годы, пока солнце танцевало над миром, а луна сладко улыбалась садам и дарам земли. Я лежала здесь, и спутником моим был червь; с ним я вошла в союз. Ты делал лишь то, что желала я, ты был игрушкой в моих мертвых руках. О, ты украл у меня тело, но я похитила у тебя душу!

— Но могу я… теперь… наконец… обрести покой?

Голос женщины зазвучал громче, зазвенел в усыпальнице, как трубный глас:

— Я не ведаю покоя! Мы воссоединились с тобой в граде царицы, которая правит могущественной империей. Теперь мы предстанем, трепеща, перед царицей Смерти!

Слушатели распахнули двери склепа и сбили крышки с гробов. В заплесневелом гробу они нашли тело женщины, не тронутое тлением и еще теплое, словно она только что умерла. Но тело мужчины оказалось разложившимся, выглядело ужасно и походило на труп, много лет пролежавший в гробнице.

Лотреамон (наст. имя Изидор-Люсьен Дюкасс, 1847–1870) — французский поэт и прозаик. Родился в Уругвае в семье франц. консульского работника; с 13 лет жил во Франции, учился в лицеях, с 1867 в Париже, где проучился год в Политехническом училище. Первая из Песен Мальдорора, откуда взят предлагаемый отрывок (пер. Н. Мавлевич) вышла в виде анонимной брошюры в 1868 г. Полностью книга была отпечатана в 1869 г., однако издатель отказался ее распространять, опасаясь преследований за богохульство и непристойность. Лотреамон умер во время осады Парижа в возрасте 24 лет; Песни Мальдорора позднее оказали громадное влияние на франц. символистов и сюрреалистов. Коммент. принадлежат переводчице.