Роберт Стайн - Вкус ночи

Хоть это-то я смогу сделать?»

Ливви зашевелилась во сне. Она издала негромкий вздох.

Она повернулась к нему, глаза ее по-прежнему оставались закрыты.

«Это уже не настоящая Ливви, — решил он. Сердце гулко заколотилось в груди. — Это не моя дочь».

Он собрался с духом. Высоко занес кол.

Потом передумал.

«Я только хочу поцеловать ее на прощанье.

Поцеловать… перед тем, как убью».

И когда он опустил залитое слезами лицо, чтобы запечатлеть поцелуй на ее щеке, руки Ливви взметнулись вверх и обхватили его за шею.

— ЛИВВИ, НЕТ! — кричал он. — ОТПУСТИ!

Она открыла глаза.

— Не делай ничего, папа! — крикнула она, удерживая его за шею. — Не надо, папа! Это не Ливви. Это я.

Он заморгал. Ошеломленно уставился на нее.

— Дестини?!

Она кивнула. Поцеловала отца в щеку и отпустила его шею.

— Прости, папа. Я не хотела пугать тебя. Но пришлось. Я…

— Дестини? — повторял он. — Дестини?

Она кивнула.

— Да, это я. Я поменялась местами с Ливви. Я обязана была спасти ей жизнь.

Позднее Дестини все объяснила отцу.

— Мы с Ливви спланировали все вчерашним вечером. Она рисковала жизнь, пойдя вместо меня на встречу с вампиром по имени Патрик.

— Но зачем ты заняла ее место в квартире? — не понимал доктор Уэллер.

— Я должна была, — ответила Дестини. — Ливви рисковала жизнью ради меня. Я должна была рискнуть жизнью ради нее. Это был единственный способ доказать ей, что я хочу ее спасти.

— Ты ужасно рисковала, — проговорил доктор Уэллер. Он подлил себе в кофе молока и пододвинул пакет к Дестини.

— Мы не могли обговорить это вслух. Но мы продемонстрировали, как сильно готовы рисковать друг ради друга, — продолжала Дестини. — Бред, да? — Она тоже налила себе молока и пригубила кофе.

Доктор Уэллер смотрел на нее с другой стороны кухонного стола, напряженно думая. Он выпустил чашку из рук.

— Взгляни на меня. До сих пор дрожу. Мы уже полчаса как вернулись домой, а я все еще не могу унять дрожь.

Дестини понурилась.

— Прости, папа.

Он схватил ее за руку.

— Нет. Не говори так. Сегодня ты совершила очень храбрый поступок.

— Так же, как и Ливви, — ответила Дестини.

Доктор Уэллер кивнул. Глаза его слезились за стеклами очков.

— Близнецы, — пробормотал он. — Близнецы — почти что одно целое, верно?

Дестини сделала большой глоток кофе.

— Да. Наше родство значит для нас много больше, чем… чем все остальное.

— И ты разработала этот план вчера вечером? — спросил он.

— Вчера вечером, — начала Дестини, — Ливви влетела в мое окно. Она объяснила мне, за что так на меня взъелась. Она рассказала мне о Россе. Она…

Дестини умолкла. Ее голос сорвался. Она подняла глаза на отца.

— Росса больше нет, папа. Его убил другой вампир.

— О нет, — прошептал доктор Уэллер. — Нет…

Дестини кивнула.

— Да, он умер. Думаю, мы должны сообщить об этом его родным. Ливви подумала, что его убила я. Вот почему она была так зла.

Доктор Уэллер покачал головой.

— Росс умер, — пробормотал он. — Он был замечательный парень. И Ливви тоже могла умереть. Если только…

— С ней наверняка все хорошо, папа. Уверена, она со мной еще свяжется.

— Скажи ей, чтобы возвращалась домой, — сказал доктор Уэллер. — Скажи ей, что если она вернется, я стану еще усерднее работать над поисками лечения. Я сделаю все, что смогу.

— Я постараюсь, папа. Я постараюсь. — Она сжала его руку. — Но не тешь себя надеждами.

Дестини опустила значительную часть истории. Она не стала говорить отцу, что они с Ливви договорились встретиться на следующую ночь в комнате над гаражом.

«Не говори ему, — настаивала тогда Ливви. — Я приду повидаться с тобой, но я попросту не могу видеть папу. Не сейчас».

Дестини пришлось согласиться. И вот настала следующая ночь. Ночь после полнолуния и всех ужасов, связанных с ним.

Дестини бродила по комнате взад-вперед, сжимая и разжимая пальцы; она так нервничала, что едва могла думать ясно.

Пережила ли Ливви прошлую ночь? Удалось ли ей убить Патрика? Все ли с ней хорошо? Придет ли она? Сдержит ли свое слово?

Доктор Уэллер работал допоздна в своей лаборатории. Майки заперся у себя в комнате и смотрел канал «Никельодеон».

Теплый ветерок колыхал занавески на окнах. Где-то в конце квартала прогудел автомобильный клаксон. Белый свет луны лился в комнату и косыми лучами ложился на ковер.

Обхватив себя руками, Дестини ступила в квадрат лунного света. Свет луны холодный, подумалось ей. Всегда холодный и всегда безжалостный.