Линкольн Чайлд - Город Бесконечной Ночи

Крадясь по выступу, он лихорадочно размышлял. Каждый охотник знал, что ключом к успешной охоте является понимание поведения жертвы и образа ее мышления. « Ты должен думать, как добыча », — так однажды сказал ему наставник. Значит, сейчас ему нужно было «стать» Озмианом и понять: как он мыслит, чего хочет и что его мотивирует. В этот момент его посетило внезапное озарение, которое, в конечном счете, могло бы помочь ему одержать победу — при условии, что Озмиан будет действовать так, как агент на то надеялся.

Он двигался по выступу к разбитому окну на десятом этаже. Достигнув его, он остановился и быстро заглянул внутрь. Это была еще одна комната, похожая на тюремную камеру, залитую лунным светом. Она была пуста — за исключением каркаса кровати и стула. Легко, как кошка, Пендергаст спрыгнул с подоконника на пол и снова присел на корточки, обводя комнату пистолетом. Чисто. Он подошел к двери и повернул ручку.

Заблокировано — снаружи.

Внезапно к нему пришло понимание, что это была та самая ситуация, которой он сам хотел добиться. Действуя инстинктивно, он стал разворачивать пистолет по направлению к закрытой двери ванной комнаты, но опоздал. С удивительной скоростью и бесшумностью рядом с ним возник Озмиан, и Пендергаст почувствовал, как ледяной ствол пистолета Палача прижался к его уху, в то время как другая рука противника ухватила его за запястье и резко вывернула руку, заставив его выпустить пистолет и согнуться до пола.

Теперь настал момент истины.

После долгой мучительной тишины Пендергаст услышал вздох.

— Восемнадцать минут? — раздался голос Озмиана. — Это все, на что вы способны? — он отпустил запястье и отступил от агента на пару шагов. — Повернитесь. Медленно.

Пендергаст подчинился.

— Эти обманные следы в ванной. Неплохо. Я почти сделал пару ненужных выстрелов в дверь. Но потом я понял, что это слишком просто — конечно же, вы покинули комнату другим путем. Через окно. Вы ждали на карнизе, это было ясно как день. Но потом мне пришло в голову, что вы не станете ждать там слишком долго. И уж точно не будете ждать там, где я мог бы легко вас вычислить — не слева и не справа. Нет, конечно же, вы усложнили хитрость, и поднялись на следующий этаж. Так что пока вы взбирались по фасаду, я поднялся по лестнице, прикинул, в какой комнате вы окажетесь, и устроить свою собственную ловушку. Напоминаю, это психиатрическая больница, и пациентов запирали внутри камер, а не наоборот. К моему большому везению, вы, похоже, не учли этот маленький нюанс.

Пендергаст ничего не сказал. Играя с ним, Озмиан не смог удержаться от злорадства. Это навело Пендергаста на мысль, что его рискованное предположение было верным: если Озмиан поймает его в начале игры, то даст ему второй шанс. Слишком многое зависело от остроты ощущений, которые Озмиан получал от этой охоты. Он не позволит ей закончиться слишком быстро. Для него в самом процессе охоты было заключено нечто большее, а не просто убийство. То, что магнат не убил его прямо на месте, многое ему рассказало. К тому же это позволило бросить глубокий и проникновенный взгляд на психику Озмиана и понять, что, несмотря на браваду в Здании 44, это место имеет некую власть над Озмианом.

— Я ожидал от вас большего, Пендергаст. Какое разочарование! — Озмиан навел пистолет на голову агента, и когда тот увидел, что палец противника надавил на спусковой курок, он вдруг понял, что ошибся: Озмиан не собирался давать ему второго шанса. Когда он закрыл глаза, готовясь к выстрелу и последующему забвению, в его сознании вдруг совершенно неожиданно возник образ Констанс Грин — прямо перед обжигающим всполохом выстрела.

Марсден Своуп наблюдал за бормочущей, скандирующей, поющей толпой, окружавшей его, со своего рода страстным, добродушным благоговением и ощущал к ней почти отцовскую любовь.

Хотя он не мог не чувствовать небольшое разочарование в фактическом количестве верующих, собравшихся на Большой Лужайке — в темноте было трудно сказать наверняка, сколько их было, но это, конечно, не бесчисленные тысячи, на которые он рассчитывал. Возможно, этого и следовало ожидать. Многие оказались на обочине, как тот богач, который хотел последовать за Иисусом, но передумал и ушел опечаленный, когда Иисус сказал ему отдать все, чем он владел.

Но была и другая проблема. Куча выросла слишком быстро, и в ней было столько негорючих предметов, что они подавляли огонь, предназначенный для их сжигания. Своуп исчерпал свой запас канистр, и теперь массивная куча просто тлела, извергая клубы дурно пахнущего черного дыма. Своуп отправил одного из своих последователей — нет, это было неправильное слово, одного из своих братьев — за дополнительным горючим, и надеялся, что тот скоро вернется.