Линкольн Чайлд - Багровый берег [litres]

– Ваша коллекция вин была застрахована?

– Она входила в страховой список моего полиса.

– Вы получили выплаты по страховке?

– Нет еще, но я надеюсь, вы не подозреваете меня в страховом мошенничестве!

– Значит, требование страховой компании вы выставили.

– Безусловно.

– На какую сумму?

– Сто девяносто тысяч долларов. Все задокументировано. Но я бы предпочел вернуть коллекцию, знаете ли. В этом и состоит, кстати, ваша работа, а вовсе не в том, чтобы задавать мне кучу оскорбительных и не имеющих отношения к делу вопросов. И выкапывать какую-то древнюю грязь, порочащую мою подругу. Вы обвиняете меня в том, что я в сговоре с придурковатым юристом, который оказался моим семнадцатиюродным братом, похитил собственную коллекцию вина? И пригласил вас только ради показухи? Бога ради, не заставляйте меня жалеть о том, что я к вам обратился!

Кэрол сжала его руку:

– Дорогой, прошу тебя.

Слишком поздно: Лейк понял, что перешел на крик.

Пендергаст продолжал смотреть на них, его лицо обрело цвет льда, в глазах отражался умирающий свет.

– В любом расследовании девяносто девять процентов собираемой информации не имеют отношения к делу. Но в ходе сбора одного процента задаются оскорбительные вопросы, и многих они приводят в ярость. Ничего личного. Доброго дня, мистер Лейк. Миз Хинтервассер.

Лейк, опустошенный, стоял рядом с Кэрол и смотрел на темную фигуру Пендергаста, направлявшегося к своей машине.

Над болотами висел отвратительный запах, когда А. К. Л. Пендергаст пустился в путь сквозь траву солянку. Его фигура в темной одежде то появлялась, то исчезала за плотными раскачивающимися стеблями. В час ночи отлив достиг максимума, и земля была обнажена, светилась в проблесках лунного света, пробивавшегося через разрывы в облаках. Отмели отдавали сернистый запах мертвой рыбы, который, соединяясь со щупальцами тумана, образовывал зловоние, налипавшее на волосы и кожу. Пендергаст взял с собой свернутую в рулон карту, которую собственноручно набросал днем на основании морских карт, карт Геологической службы США, карты ветров и воздушных потоков Национального управления по исследованию океанов и атмосферы и своих собственных наблюдений.

Эксмутские соляные болота занимали площадь около двенадцати тысяч акров за островным барьером Кроу-Айленд. Здесь на пути к морю сливались Эксмут-Ривер и Метакомет-Ривер, создавая фантастический лабиринт болот, каналов, островов и соленых омутов, сменявшихся мелководными заливами, которые тянулись к океану, огибая северное окончание Кроу-Айленда. Около половины площади болот было обозначено как заповедная зона. Оставшаяся часть считалась в основном недоступной бросовой территорией, не подлежащей культивации из-за природных ограничений: летом здесь не было житья из-за зеленоголовок, да и с точки зрения их перевода в заповедную зону эти земли не представляли интереса. Их ценность состояла единственно в колонии моллюсков на отмелях, обнажавшихся при низком отливе, однако большая часть этих мест была почти недоступна ни на лодке, ни пешком.

Пендергаст двигался с кошачьей грацией, используя растущую луну как единственный источник света. Время от времени он останавливался и проверял направление ветра и запах воздуха. Один раз он на мгновение уловил слабый запах костра, но исходил ли он от далеких домов Дилл-Тауна в пяти милях к северу, или от бездомного, который, по словам Бойла, жил на болотах, сказать было трудно. Тем не менее специальный агент остановился и, отметив на карте свое текущее местоположение и направление ветра, провел линию в наветренную сторону.

Для входа на болота он выбрал место приблизительно на милю вверх от найденного тела историка. Оно находилось близ канала, у которого, по предположению Пендергаста, с учетом движения вод при отливе и направления ветра, историк был убит и сброшен в воду. Предположение было более чем грубое, но наилучшее при имеющихся у него фактах. Ничего интересного в том месте Пендергаст не нашел и тогда перенес внимание на конечную цель своего предприятия – изолированные островки на болоте в дальних западных пределах соляных болот за границами заповедника.

Скользя сквозь траву, он не думал. Заставив замолчать внутренний голос, он вел себя как животное, которое существует в данное мгновение только в виде обостренных органов восприятия. Мысли должны были прийти позднее.

Трава солянка имела высоту около пяти футов, и он двигался сквозь нее по прямой, раздвигая ее на ходу руками в перчатках. Земля под ногами напоминала губку, иногда встречались низинки, норы ондатры и рытвины, образовавшиеся при очень высоких приливах. От острой травы Пендергаста защищали болотные сапоги и черная куртка «Филсон» из вощеной полотняной ткани.