Борис Конофальский: Инквизитор [litres]

– Думаете, ценности ещё там? – спросил солдат.

– Вот ты мне это и скажешь. Даже если серебро и золото разворовали, привези мне хотя бы кости святого, иконы. Всё, что там найдёшь. Всё просто.

– Если так просто, почему вы не послали туда кого-то из своих людей?

– А кто тебе сказал, что не посылал. Я посылал, и брат мой посылал, втайне от всех.

– И что?

– И ничего.

– Никто не вернулся?– Догадался Волков.

– Никто не вернулся.– Кивал поп.

– Все умерли от чумы?

– Ходят слухи, что там есть кое-что похуже чумы, – сказал епископ.

– Слухи? – Волков смотрел на него с подозрением, поп явно что-то недоговаривал.

– Слухи, слухи. – Снова кивал головой епископ

– А почему вы думаете, что я соглашусь?

Епископ помолчал и сказал:

– Ну, потому, что о тебе ходят легенды. Говорят, что тебе под силу любой подвиг.

– Чушь, крестьянские байки. Никаких особых подвигов я не совершал. Едва живым ушёл из Рютте.

– Ну, так соверши, привезёшь мне раку, я впишу тебя в церковную летопись. Как тебя зовут – Фолькоф? «Добрый рыцарь Фолькоф, победитель людоедов, великанов и разбойников, добыл в чумном городе Фёренбурге мощи святого Леопольда и передал их на хранение в нашу приход, во славу Матери нашей, Святой Церкви». Число, месяц. Мало записи – получишь ещё и серебра.

– Великанов я не побеждал, – сказал солдат, беря со стола тяжёлый кошель и взвешивая его на руке.

– Ну, так что, берёшься? – Спросил епископ.

– Сначала герб и шпоры, – сказал солдат, – если я сгину в этом городе, так хотя бы с гербом на щите.

– Будет тебе герб, сегодня же напишу брату письмо, завтра поутру выезжай, через два дня будешь в Ланне, ещё через два дня ты кавалер. В кошельке сорок пять талеров и пять имперских марок. На талеры наймёшь двадцать добрых людей себе в помощь, а марки отдашь офицеру, принц Карл поставил заставы вокруг города, ни в него, ни из него никого не впускает и не выпускает. Я думаю, ты договоришься с офицером.

Солдат молчал, всё ещё взвешивая кошель в руке. Уж больно неприятное было дело, и не знал он ничего о городе, в котором живёт чума. И знать он не хотел, что там может быть «пострашнее чумы».

– Ну, что молчишь, – Густав Адольф фон Филленбург, епископ Вильбурга и Фринланда, смотрел на него, не отрывая глаз. – Берёшься? На кону герб, слава и деньги!

Волков поглядел на огромный кошель, что лежал у него на руке, подкинул его, как бы проверяя его вес, и ответил:

– Берусь.

Конец первой книги.