Ольга Устецкая - Урок мужества

— Господи, что это? Скоты! — произнесла Марийка. — Какой толк в таких крошках, за что их отобрали у матерей?

Слёзы покапали по взволнованному лицу школьницы.

— В бараке говорят, что кровь грудных детей самая ценная для раненых фашистов, — молвил Вовка. — Здесь в концлагере у всех детей берут кровь. Умирающих детей бросают в короб, а потом сжигают. Но знаешь, не это самое страшное. Посмотри сюда.

Мальчик коснулся пальцем противоположной стены. Серая стена заколыхалась светлой вуалью. За ней также была большая белая комната с множеством кроватей. Только в ней дети были привязаны ремнями, громко кричали и стонали, мотаясь в бессилии. Единственный врач наносил на руки и ноги бедных ребят какую-то мазь, затем что-то записывал в своем блокноте.

— Пожалуйста, я больше не могу смотреть, — плакала Марийка.

— Здесь испытывают лекарства. Боль такая, будто сто собак вгрызаются в конечности, — Вовка показал руки, прозрачные тряпицы кожи свисали клочьями по всей длине. — Потому я и убежал. И ты уходи!

Стены снова стали бетонными. Мальчик опустил руки.

Из черноты тоннеля раздались шаги, залаяла собака. Проход за кроватью осветился ярким светом фонаря. Вдали остановилась грозная фигура гитлеровца со свирепой овчаркой.

— Это конец! — подумала Марийка, прижав к себе маленькое привидение.

— Das schlechte Kind! Гадкий ребёнок! — отчеканил резкостью немец, сверкая стеклянными глазами. — Gehe mit mir! Иди со мной!

На полу в двух шагах от конвоира с рычащей собакой чётко зазвучала мелодия входящего звонка на планшете. Обнаружился Марийкин гаджет, который вниз экраном вибрировал по бетону. Алые стразы звёзд на крышке стали излучать яркие фосфоресцирующие лучи. Немец, собака, Вовка, жгут на её руке испарились.

Школьница радостно бросилась к мобильному устройству, перевернула его. Высветилось фото матери с надписью «МАМАН».

— Алё! Дочь, — звучал заплетающийся язык. — Комнату твою сожгли. Так, случайно вышло.

Женщина несколько раз икнула. Планшет тут же отключился.

— Пьянчуги драные! Связать бы вас всех и вместо этих детей сюда, чтобы все прелести войны испытали! Узнали бы цену жизни! — презрительно выговорила Марийка.

Вдруг вспомнились глаза ветерана. — Простите меня, — мысленно произнесла девочка. Горечь и стыд содрогались в душе школьницы.

Она сунула планшет под кофту и обреченно побрела дальше в поисках выхода из невыносимого лабиринта войны. Батарейка часов разрядилась, чего и следовало ожидать. Вновь безрадостная тишина и сырая подвальная мгла окутали душу и тело подростка.

Впереди показался свет. Марийка ускорила шаг и упёрлась в холодную стену. Свет струился вдоль бетона. Школьница повернула вправо. Стал, виден конец злополучного тоннеля — три кирпично-ржавые ступени и высокая белая дверь с черной дырой в виде свастики. Под потолком над дверью мерцала люминесцентная трубка лампы. Тихо ступая по ступеням, девочка наклонилась и заглянула в черное отверстие.

Опять бетонный куб. В углу блока стоял железный стол, на котором были разбросаны алюминиевые кружки и миски. По полу корчились, задыхаясь порядка десяти детей среднего школьного возраста. Возле стола, держа дрожащими руками мисочку, стояла рыжая девчушка в каком-то рванье. Перед ней возвышался толстомордый эсесовец в серой рубашке, подзывая пальцем. Девочка несмело подошла к немцу. Он с силой ударил её по одной щеке, затем по другой. Затем набросился с кулаками, норовя попасть по голове. Рыженькая стала закрываться миской. Толстый изверг вырвал миску из рук ребенка и отшвырнул в сторону. После чего толкнул заключенную и стал бешено пинать ногами. Потом схватил девочку и швырнул в сторону двери, за которой в ужасе стояла Марийка. Дверь со свистом распахнулась, сбив с ног школьницу. Рыженькая влетела в подвал. Дверь с черной свастикой тут же с оглушительным грохотом захлопнулась. Немец стал молотить ногами по двери с той стороны, но дверь не поддавалась. Выкрикивая ругательства, он несколько раз выстрелил в неподдающееся препятствие, только дверь стремительно стала покрываться защитной бронею и отталкивать стальные пули. Наконец, эсесовец отступил и ушёл.

Марийка поднялась с бетонного пола и подошла к рыжей девчушке. Изо рта и носа девочки текла кровь, она лежала, запрокинув голову. Марийка достала из кармана носовой платок и стала вытирать раны, тихонечко придерживая цветной ситцевый лоскут.

— Как тебя зовут? — спросила школьница.