Лорет Энн Уайт - Утонувшие девушки

Лорна Драммонд кашлянула и кивнула.

– Ой, она очень любит… то есть любила… свои книжки. Прямо тряслась над ними. Могла одолеть толстую книгу за день – в основном фэнтези, и часто перечитывала.

– Вы ей книги покупали?

– Нет, она сама.

Паллорино подошла к айподу и откинула клапан обложки.

– Одна из новых моделей, с распознаванием отпечатка пальца… – Она взглянула на Лорну Драммонд: – Мы изымем все электронные устройства как вещественные доказательства…

– Зачем? Зачем они вам?

– Личная информация, включая телефонные звонки, электронные письма и адреса, сообщения на автоответчике, списки контактов, записи в календаре и сайты, которые она посещала, могут иметь решающее значение. Мы сможем узнать, что Грейси делала, куда ходила, где она могла встретить человека, который решил на нее напасть. – Паллорино открывала и закрывала ящики стола, затем она подошла к шкафу и отодвинула застекленную дверцу.

Энджи перебрала вешалки с одеждой, рассматривая наряды.

– Ваша дочь питала слабость к дизайнерским брендам, миссис Драммонд. Здесь есть очень дорогие вещи, некоторые еще с этикетками. – Она оглянулась на мать жертвы. – Откуда у Грейси эта одежда?

– Я… я не знаю. В основном она покупала через интернет.

– Ей было всего шестнадцать лет. Вы официально разрешали ей завести кредитную карту?

– Нет… Я не знаю, что откуда. Она же работала, вот и покупала себе вещи.

– И вы ни разу не спросили?

– Как-то к слову не пришлось.

– А айпод, ноутбук – их она тоже купила?

Мэддокс обратил внимание, что Драммонд начинает паниковать – женщина машинально потирала локти.

– Вы говорили, она работала в «Синем барсуке» всего один раз в неделю? – спросила Паллорино.

– Да.

– А вы уверены, что Грейси не получала деньги откуда-то еще, помимо работы в пекарне?

– Слушайте, я не понимаю, чего вы вообще пришли! Это комната моей дочери, ее личное пространство! Почему вы не убийцу ищете, а роетесь в ее шкафу и осуждаете меня как мать?

Взгляд Паллорино смягчился, когда она повернулась к Лорне Драммонд.

– Мне очень жаль, миссис Драммонд, я представляю, насколько вам нелегко, – сочувственно заговорила она, разительно меняясь буквально на глазах у Мэддокса. Настоящий хамелеон. Большинство хороших детективов умеют перевоплощаться и легко устанавливают контакт с кем угодно, от сливок общества до уличных отбросов. Но Мэддоксу не давал покоя вопрос: какая на самом деле Энджи Паллорино? Кто она дома – сексуальная красотка, как в ночном клубе, или холодный, бесстрастный коп? Или же успешная карьеристка, расчетливый, опытный следователь, выжимающий по максимуму из своих подозреваемых и преследующий собственные цели?

– Вы говорили, что уже давно не виделись с ее отцом, но может ли такое быть, чтобы он или кто-то другой завел для нее кредитную карту, а Грейси бы вам не сказала?

– Нет. Нет… – Лорна Драммонд закрыла лицо руками. – Я не знаю. Не знаю… – Она подняла голову. На лице выступили красные пятна. – Грейси работала. Я тоже вся в работе. Я дочку подняла. Я ее выучила. Она хорошо училась! По воскресеньям ходила в церковь. Она же пела как ангел! Грейси была порядочной, приличной девочкой.

– Иногда все не так, как кажется, миссис Драммонд. Судя по всему, вы многого не знаете о своей дочери. – Паллорино помолчала. – У каждого свои секреты.

– Значит, вот чем вы на работе занимаетесь – ходите по спальням, суете нос в чужую жизнь, секреты на свет вытаскиваете?

– Идите-ка сюда, присядем на минутку. – Паллорино присела на кровать Грейси. Лорна Драммонд неохотно опустилась на краешек. Мэддокс воспользовался возможностью и подошел к фотографиям на зеркальной дверце. – Когда вы впервые заметили, что у нее появились хорошие вещи? – спросила Паллорино спокойно, даже ласково. – Приличная одежда, ноутбук, айпод?

– Не сразу, пожалуй, полгода тому назад или месяцев восемь. А может, меньше. Но точно после того, как она пошла работать в «Барсук».

– А когда она пошла туда работать?

– Чуть больше года назад.

– Вы заметили какие-нибудь изменения в самой Грейси?

– Она стала веселее, похудела немного. В детстве Грейси всегда была пухленькой и вечно сидела на диетах…

Мэддоксу вспомнилась Джинни, и его сердце сжалось: на некоторых фотографиях Грейси была очень похожа на его Джинн. Ему есть в чем себя упрекнуть – он не видел, как росла его дочь. Интересно, он бы заметил, если бы у Джинни появилась дизайнерская одежда?