Екатерина Бэйн - Темная история [СИ]

— Ну, что замолкла? — не выдержала Лена, — сказать нечего?

— Надо же хоть что-то прочитать. Завтра семинар по экономике.

— Полчаса назад ты не помнила о его существовании.

— А теперь вспомнила. А раз уж вспомнила, то приходится читать.

— Перед смертью не надышишься, — хмыкнула Лена, — весь день ты где-то шлялась, а теперь решила позаниматься для разнообразия. Не понимаю, как с таким рвением ты еще способна переходить с курса на курс.

— Наверное, элементарное везение, — пожала плечами Лера и углубилась в чтение.

Глубокая тишина. Такая тишина зовется мертвой. Не слышно ни единого звука, только шорох собственных шагов и слабое дыхание. Босыми ногами Лера чувствовала сырость ступенек, их холод, вытягивающий из нее тепло. Полная темнота, в которой ничего нельзя разглядеть, сколько ни напрягай зрение. Девушка наощупь спускалась вниз, пытаясь хотя бы по звуку определить направление и глубину подвала. Лера почему-то точно знала, что это именно подвал, хотя не понимала, откуда. Он пахнул сыростью и плесенью. Эти знакомые запахи смешивались с чем-то странным, сладковатым, вызывающий в памяти по ассоциации церковь. Лера вытянула вперед руку, пытаясь нащупать хоть что-нибудь. Она пошарила в пространстве, отметив, что по бокам от нее находятся стены. Впереди же пустота. Босые ноги уже совершенно окоченели от холода и сырости. Лера повела плечами в длинной, до пола ночной рубашке с расширяющимися к кистям рук кружевными рукавами и снова поразилась, зачем она напялила на себя этот балахон. У нее сроду ничего подобного не было.

Ступеньки закончились. Это Лера поняла по тому, что под ногами у нее оказалась гладкая, ровная поверхность. Девушка выставила вперед руки, чтобы не наткнуться на что-нибудь в темноте, предварительно откинув длинные пряди волос со лба и продолжала движение. Вскоре впереди блеснул слабый свет, вернее, только отблеск света. Девушка ускорила шаги. Она слышала стук своего сердца и учащенное дыхание — давал о себе знать страх. С каждым шагом Лера приближалась к слабому мерцанию. Постепенно перед ее глазами появился длинный стол. На каждом из его четырех углов стоял подсвечник с одиноко горящей свечой. А в центре находился роскошный гроб, обитый бархатом с золотыми позументами. Лера явственно различала запах расплавленного воска. Она подошла ближе и остановилась у самого гроба. Потом начала сдвигать крышку. Та оказалась очень тяжелой. Дело двигалось медленно. Лера часто дышала, убирая непослушные волосы с лица, а в голове билась недоуменная мысль: «Зачем я это делаю?»

Крышка с глухим стуком упала на пол. В гробу лежал мужчина в черном костюме. Его крупные породистые руки были сложены на груди, на пальце левой руки тускло поблескивал массивный перстень: щит и две перекрещенные стрелы, обвитые змеей.

За спиной Лера услышала шорох, неожиданный в этой тишине. Чей-то голос шепотом произнес:

— Валери.

Шепот далеко разнесся по помещению. Лера бросила взгляд на гроб и увидела, что он пуст. Шепот усилился, казалось, ее имя повторяют даже стены. И еще кое-что. Присутствие. Чье-то чужое, враждебное присутствие за спиной.

— Ма-ма-а-а!!! — завопила Лера, — а-а-а-а-а!!!

Она проснулась оттого, что кто-то тряс ее за плечо и повторял:

— Проснись же, Лерка, проснись.

Лера резко поднялась и огляделась. Она находилась в своей комнате, около нее сидела Лена и смотрела на нее с испугом.

— Что ты вопишь, как потерпевшая? — спросила она сердито, — ты, наверное, перебудила все крыло.

— Ох, — Лера перевела дух, — слава Богу, это сон.

— Ну, а что еще? — Лена пожала плечами, — не нужно было смотреть на ночь этот мерзкий ужастик. Говорила тебе, ложись спать.

— Да причем тут ужастик, — девушка взлохматила волосы, стараясь поскорее прийти в себя и прогнать остатки жутких видений, до сих пор мелькавших в мозгу.

— А при том, что после такого мерзкого фильма всегда снится какая-нибудь дрянь.

— Да он был совсем не страшный.

— Ну конечно, — фыркнула Лена, — а кто боялся идти в туалет в одиночестве? Детский сад, честное слово. В прошлом веке девицы в твоем возрасте давно уже детей имели. Да не по одному, а целый выводок.

— Ну и что теперь? Мне следует в срочном порядке обзаводиться отпрысками?

— Дурью нечего маяться.

— Ты сама его смотрела.

— А что прикажешь делать? Я не могла смотреть ничего другого. Наш телек не умеет настраиваться сразу на две программы.