Питер Джеймс - Роковой выбор [litres]

Вместо этого она смотрит в глаза Джона Картера.

Весь последний месяц он испытывал странные, новые для себя чувства. Он увидел мир под другим углом. События не вращались больше вокруг него самого, весь мир сосредоточился вокруг этой маленькой девочки. Как он хотел обнять Сьюзен, прижать ее к себе, нежно поцеловать и сказать, что это он отец малышки, а не мистер Сароцини, что они всегда будут вместе, что он защитит ее и Верити! Никто никогда не причинит им вреда. Как он хотел сказать, что мистер Сароцини благословил их любовь!

О Сьюзен, узнаешь ли ты когда-нибудь, как сильно я люблю тебя? Узнает ли это твой ребенок – наш ребенок? Узнает ли? Пожалуйста, будь умницей, не играй в игры с мистером Сароцини.

Не ставь под угрозу наше будущее счастье.

Поднявшись на четырнадцатый этаж, Эмиль Сароцини вышел из лифта, посмотрел на номера комнат, повернулся налево, прошел по коридору и остановился возле двери с номером 1401. На ручке висела табличка «Не беспокоить». Он позвонил в звонок.

Никто не отозвался.

Он позвонил еще раз, подольше. Подождал. Снова позвонил.

Наконец он услышал звон снимаемой дверной цепочки. Затем щелчок отпираемого замка. Дверь открылась. Дверной проем загораживал бородатый детина в белом халате. Позади него на кровати сидела обнаженная светловолосая девушка. По полу было разбросано белье.

– Какого хрена вам надо? – спросил детина. У него был сильный ирландский акцент.

Не теряя самообладания и ледяного спокойствия, мистер Сароцини ответил:

– Мне нужна Сьюзен Картер.

– Кто? – переспросил детина с неподдельным удивлением.

– Сьюзен Картер, – повторил мистер Сароцини.

– Вы ошиблись комнатой. – Он с грохотом захлопнул дверь.

Через замочную скважину номера 1402, напротив через коридор, Сьюзен видела, как мистер Сароцини повернулся и ушел. Верити, которую она покормила в восемь часов вечера, спокойно спала.

– Почему ты не проверил, Стефан? Почему ты не проверил, что Сьюзен Картер действительно находится там, где предполагалось?

– В Лондоне есть другие «Хилтоны», – ответил Кунц. – Может быть, она…

– Нет, – оборвал его мистер Сароцини. – Этого не может быть. Она четко указала свое местоположение. Номер четырнадцать-один лондонского «Хилтона» на Парк-лейн. Сьюзен Картер у них не зарегистрировалась. И они не знают ни о какой женщине с ребенком, остановившейся в этом отеле.

Кунц почувствовал прилив радости оттого, что Сьюзен в отеле нет. Он боялся за нее. Никогда нельзя было предугадать, что мистер Сароцини может сделать, когда разозлится. Но в данном случае возник парадокс. Сьюзен здесь нет, и поэтому мистер Сароцини не может причинить ей вред. Значит, Сьюзен в безопасности. Но это раздуло пламя гнева мистера Сароцини. И она оказалась в еще большей опасности.

О Сьюзен, я так горжусь тобой. Будь свободной, прячься и будь свободной – ты и мое дитя, наше дитя, наша дочь!

В мозгу у Кунца вдруг сложился план. Если он найдет ее, он поможет ей скрыться. Он не подпустит к ней мистера Сароцини.

Но сделать так – значит пойти против мистера Сароцини. Он никогда в жизни не шел против мистера Сароцини и не был уверен, что сможет, даже если сильно захочет. Одна мысль об этом пугала его.

Затем он подумал о том, что мистер Сароцини может заставить его сделать со Сьюзен, чтобы наказать ее, и это испугало его еще больше. Он до сих пор слышал крики Клодии – иногда, когда закрывал глаза. Подобные минуты были для него мучительны. Он не знал, сможет ли вынести крики Сьюзен, и боялся, что, скорее всего, не сможет.

– Я найду ее, – сказал он, останавливая «мерседес» возле клуба мистера Сароцини.

– Это не обязательно, Стефан. Она сама со мной свяжется. Ее психика нестабильна. Когда у человека нестабильная психика, с ним нужно обращаться очень осторожно. Ты должен это понять. Поезжай домой, в Эрлс-Корт. Утром я позвоню тебе.

Впервые в жизни Кунц ослушался мистера Сароцини. Он не поехал домой, а направился в Южный Лондон, к дому Картеров. Он припарковал «мерседес» на безопасном расстоянии и осмотрелся.

Возле дома стоял «БМВ» Джона Картера, но «фольксвагена» Сьюзен видно не было. Выключив зажигание, он вдруг ощутил прилив скользкого страха. А если мистер Сароцини знает, что он здесь? Что он сделает с ним, если узнает?

Кунц знал ответ на этот вопрос. Но он также знал, что мистер Сароцини не мог определить его местонахождение. Если только – и снова холодная волна страха, – если только он не почует его страх. Но в действительности шансы, что это произойдет, были невелики. Мистер Сароцини устал от перелета, и уже поздно. Он должен сейчас лечь спать.