Сергей Байбаков - Лесные Боги

— Яков, а как называется этот городок?

Монах тяжело вздохнул. Его тонкие бесцветные губы чуть шевельнулись. Казалось, Яков пытается что-то сказать, но не получается. Наконец, после какой-то мучительной внутренней борьбы, он с усилием вымолвил:

— У него нет названия, господин. Каждый волен звать его как хочет. Я зову его городом первой истины.

— «Первой истины»? Странное название для такого чудесного городка. Очень странное. Яков, а ответьте мне на такой вопрос. У меня прекрасное зрение. Но что-то я никого не вижу на его улочках. Там есть жители? Или они скрываются, сидят по домам?

— Есть, — односложно ответил монах. — Жители есть…

— А как вообще называется эта страна? Как ее называют те, кто тут живет? — Кирилл выжидательно посмотрел на монаха.

Ответа не последовало. Яков молчал — и в глазах его застыл ужас. Потом они неожиданно увлажнились, и из правого глаза, оставив светлую дорожку на пыльной щеке, скатилась слеза.

«И ему не задавайте тех вопросов, о которых я вас предупреждал. На них он не ответит. Ему позволено говорить только на те темы, которые не относятся к области запретных. В противном случае он будет просто молчать…» — вдруг всплыли слова лорда Абигора. — «Ясно, значит, этот вопрос из тех, на которые Якову запрещено отвечать. Но как же все это странно!»

— Ладно, Яков, успокойтесь, я не хотел вас тревожить. Успокойтесь…

Некоторое время шли в молчании. Кирилл размышлял, а Яков не разговаривал, и конечно не задавал никаких вопросов. Он вообще шел, как и обещал, чуть сзади. Мелко семенил, стуча деревянными сандалиями. Если б не этот навязчивый стук, напоминающий о том, что он не один, то Кирилл давно шел бы быстрым шагом. Так, как он привык ходить. Но тогда пухленькому монаху за ним не угнаться.

Впереди послышалось лошадиное ржанье. Вскоре из-за недалекой рощицы выбежала небольшой табун во главе с большим, темно-гнедым с подпалинами, или, попросту говоря, — караковым жеребцом. Он красовался перед кобылками, перебирая стройными ногами и приподняв длинный, чуть ли не до земли, хвост.

Увидя людей, жеребец мотнул головой. От этого движения грива взметнулась и упала на шею стремительным, струящимся дождем. Караковый встал на дыбы, и, перебрав передними копытами, стремительной рысью припустил к людям. Подбежав, смерил шаг, и подходил уже осторожной величавой поступью. Скашивая янтарный глаз, он внимательно присматривался к Кириллу. Потом, вдруг тихонечко заржав, подошел к нему ближе и ткнулся в щеку влажными ноздрями. Затем еще раз.

Кирилл опешил от такого напора, и если честно — был растерян. Он просто не знал, как надо вести себя с конем.

— Ну… Ну… Хороший, хороший… Вот только дать тебе нечего. Хотя, погоди. Кажется и у меня для тебя кое-что найдется…

Кирилл порылся в карманах и нащупал полиэтиленовый пакетик. В нем лежали сухарики. Ими он иногда баловал Шейлу.

— Вот, возьми. — Кирилл высыпал соленые сухарики на ладонь. — Бери…

Жеребец, ткнувшись в руку, мягкими осторожными губами взял угощение.

— Понравилось? Вот и отлично… хороший. — Кирилл потрепал жеребца по гриве. Осмелев, легонько похлопал по морде. — А вот как тебя зовут-то? А?..

Разумеется, жеребец не мог ответить. Хотя кто знает? Ведь лошади стародавние друзья человека. И их связывает даже нечто большее, чем простая дружба. Лошади разумны. И на подлости они — в отличие от людей — не способны. Просто не знают, что это такое — подлость. Может, караковый понимал Кирилла. И даже отвечал ему. Пофыркиванием. Только вот Кирилл не мог его понять. Хотя ни сбруи, ни уздечки на жеребце не надето — вряд ли он дикий и необъезженный. Вон как тычется, будто намекает на что-то важное.

Неожиданно в голове зазвучали слова лорда Абигора. Потом возникло его лицо, по которому гуляла легкая усмешка.

«…По пути до него вы увидите пасущихся лошадей. Возможно, кто-то из благородных животный придется вам по душе. А может все произойдет наоборот — какой-нибудь чудный конь изберет своим другом именно вас. Поверьте, они это умеют. И в том и в ином случае не стоит пренебрегать предложенной дружбой. Увидите… Тем более, путешествовать все-таки лучше верхом. Есть такие места, где можно пройти только конь…»

На Кирилла будто смотрели глаза лорда. Не такие, как у других людей. Не просто голубые, а небесно-голубые. Светящиеся в темноте. Может, он и не человек вовсе, если все наперед знает? Тогда кто же он? Дух добра? Зла?

«Вот оно что! М-да, все слова лорда сбываются, и с делом не расходятся. Не иначе — этот рыцарь все наперед знает. Ну что ж, попробуем воспользоваться его советом, тем более не я выбирал, а наоборот: жеребец вдруг возжелал меня своим другом видеть. Ну ладно. Мы все-таки казачьих кровей, и таперича эти кровя в нас играть начали…»