Кулак Петрович И Ада - Время Вьюги. Трилогия [СИ]

— Почему-то я не думаю, что ты сложил руки и молча надеялся на судьбу.

— Да там надеяться было не на что. У бордельной девки имелось больше шансов стать герцогиней, чем у меня жениться на Элейне, и я это понимал. Но то, что мы знаем и то, как мы поступаем — все же несколько разные вещи, если не верите — вспомните Дэмонру. Я кое-как собрался. Грамотно писать так и не научился, зато уже через пару месяцев говорил на аэрди без акцента и более-менее гладко. Высоком штилем в лагере мы, конечно, не изъяснялись, но газеты и книги помогли. В общем, год спустя, я уже мог — как это модно говорить? — полноценно интегрироваться в общество? Мы сдавали тесты каждые полгода — и на вменяемость, и на квалификацию. На третьем тесте после вечера знакомства с Элейной я набрал настолько приличный балл, что до беседы со мной даже снизошла некая особа, занимавшаяся разрешением щекотливых проблем в высшем обществе. Перед тем, как попасть в «приличное общество» и начать деятельность там, я два года вращался в полусвете. Честно сказать, при всех его существенных недостатках, он до сих пор кажется мне чище «света».

— Чем ты занимался там?

— Разумеется, я соблазнял состоятельных господ, чтобы узнать, как дела на бирже. Магда, ну чем я мог там заниматься? Я страховал шпионок и шпионов всех мастей от провалов, или наоборот, следил за тем, чтобы сановники не болтали лишнего, в зависимости от задания. По сравнению с тем, что потом творилось в высшем свете, можете считать, я невинно развлекался.

— А дальше?

— А дальше, Магда, бывало всякое. Иногда кому-то нужно выиграть за карточным столом, а иногда нужно, чтобы текущая жена министра финансов оказалась неспособна к деторождению. Иногда нужно, чтобы на скачках вылетел из седла сын политически неблагонадежного человека, а иногда — чтобы у дочери истца случился выкидыш на позднем сроке и ему стало не до тяжбы. Иногда нужно, чтобы забастовали рабочие на заводе конкурента, не желающего продавать контрольный пакет, а иногда — чтобы у лидера бастующих вдруг обнаружился сифилис и связь с калладской агентурой. Иногда нужно, чтобы кто-то застрелился под наркотиками, а иногда нужно, чтобы кто-то сошел с ума и застрелил свою жену и детей, тем сократив список наследников в пользу кузенов. Этих прелестных «иногда» — миллион, Магда, а грязь везде примерно та же.

— Мерзко.

— И хорошо оплачиваемо.

— Глядя на тебя, не скажешь, что ты интересуешься деньгами. И что за них полезешь в грязь.

— Тогда я вас огорчу, Магда, за деньги я выкупался в такой грязи, что вам и не снилось. И, кстати, позже, в Каллад, мне тоже не за спасение бездомных котят платили, если вы вдруг не знаете. И даже не за то, что я срывал цветочки и ломал крылья птичкам.

— И как же это приблизило тебя к твоей Элейне?

Наклз прищурился.

— Мы живем в поганом мире. Так что приблизило это меня самым прямым образом. Когда мне стукнул двадцать один год, я уже считался неплохим профессионалом, имел купленное подданство и приличный месячный доход, спасибо солидным процентам по банковскому вкладу, паре финансовых афер и полному отсутствию стремления к комфорту. Лучшим из лучших в «Цет» я не был никогда, в чем расписываюсь, но мне это и не требовалось. Я преследовал гораздо более призрачную цель по имени Элейна Виро.

Второй раз я встретил ее, когда мне стукнуло девятнадцать. Тоже на балу. Тогда я уже не был бессловесной тварью в серой робе — хотя не могу сказать, что сильно ушел от этого состояния в собственных глазах, но на моем счету уже имелась благодарность пары более-менее влиятельных особ и, как следствие, немножко свободы. Я напросился на тот бал только потому, что знал, что она там будет. Поразило меня то, что Элейна при встрече меня узнала и вспомнила — вот уж чего я не мог ожидать. Она явилась со старшей сестрой и отцом, прямо-таки мечтавшим представить ее каким-то господам во фраках, но не вполне дворянской внешности. Завидев меня, Элейна демонстративно развернулась и направилась ко мне, прихватив с подноса два бокала игристого. Тут даже я понял, что сейчас будет трагедия. После первого же бокала она очень спокойно сообщила мне, что приданого у нее нет и не будет и что она повесится, но не пойдет замуж только для того, чтобы поправить финансовые дела семьи. И да, дворянством налоги на имущество не оплатишь и брата в офицерский корпус не соберешь. Не знаю, почему она сказала это мне, в конце концов, маг-негражданин — это последний человек в империи, от которого можно ждать помощи в таких вопросах, но она все это сказала. Наверное, просто чутьем поняла, что приблудный маг в лепешку расшибется за возможность оказать ей услугу. Не исключаю, что при ее взгляде я просто сиял как новогодний салют. В любом случае, я выслушал и запомнил. Посоветовал ей упереться на том, что выходить замуж раньше старшей сестры — опозорить последнюю, благо, та оказалась достаточно страшна, чтобы ходить в девицах еще сколь угодно долгое время, пока хоть кто-то позарится на ее титул. Ну, и обещал сделать все, что от меня зависит. И сделал. Отвадил пару женихов от ее сестрицы, а самому настойчивому ухажеру Элейны, не отрицаю, кстати, что он был неплохой человек и мог бы дать ей приличную жизнь, устроил падение кареты с моста в реку.