Кулак Петрович И Ада - Время Вьюги. Трилогия [СИ]

Зондэр тряхнула головой и отогнала эти нелепые мысли.

— Добрый вечер. Все в порядке.

Приглашать в дом Наклза Зондэр хотелось меньше всего на свете. Но не пригласить значило навеки зарекомендовать себя как последнюю невоспитанную дуру, к тому же суеверную. Пока Мондум соображала, что же в ней пересилит: природная вежливость или бесконтрольный страх, — маг сделал отстраняющий жест рукой:

— Не стоит, я все понимаю.

Зондэр стало совестно.

— Просто у меня не убрано, — соврала она.

— Неважно, — Наклз быстро огляделся. Улица была полна прохожих, а неподалеку грохотала конка. Зондэр снимала квартиру в довольно приличном, хотя и не самом роскошном районе столицы, в новомодном пятиэтажном доме с единственным подъездом, оборудованным еще более новомодным лифтом. Она, вопреки расхожим представлениям о людях ее типа, любила, когда вокруг царили шум и суета. Это помогало отвлекаться от желания покопаться в собственных мыслях и чувствах на ночь глядя. Думы о неудачно сложившейся жизни обычно не выдерживали столкновения с гуляниями соседей за стеной. А за стеной у Мондум обитали два художника средней руки, к которым периодически прилетали целые стаи муз из близлежащего театра оперетты.

— Наклз, все в порядке? — Зондэр решила в порядке исключения обойтись без «мессира». Уж очень плохо это обращение подходило к настороженно осматривающемуся магу. Она Наклза знала давно. Маг не казался ей особенно смелым — слово «смелость» к нему если и относилось, то это была какая-то очень некалладская смелость. Наклз никоим образом не принадлежал к той категории людей, которые первыми выскочили бы под вражеские пули. Но он, определенно, относился к тем, кто может пройтись вдоль штабелей трупов, не испытав при этом особенного прилива эмоций. Это его нечеловеческое и имевшее мало отношения к храбрости бесстрашие Зондэр никогда не считала хорошим качеством. — Наклз? Все хорошо?

— Нет, — впервые на ее памяти честным и очень грустным — человеческим — голосом ответил маг.

Зондэр поежилась. Она бы тоже не чувствовала себя в безопасности, если бы за ней следом ходило что-то невидимое, оставлявшее следы только на фотографиях. Это было очень глупо, но после вечера у Кейси Мондум перерыла все свои фотоальбомы и спалила три фотокарточки, на которых, как ей показалось, имелось подозрительное размытие. Всю бессмысленность этого поступка Зондэр понимала и все равно их жгла.

Наклз понизил голос:

— Похоже, у девочки острый галлюцинаторный психоз. Я в этом понимаю мало, но ей чудятся всякие… всякие неприятные вещи. Думаю, ей не следует жить со мной под одной крышей. Все-таки теория «поля нестабильности» не совсем пустой звук. Я прошу вас приютить Магрит на недельку, пока она не поправится. Потом отправлю ее на курорт в Виарэ, если очень повезет, к Дэмонре. Понимаю, что моя просьба доставит вам определенные неудобства. Я готов компенсировать их любым удобным для вас способом, — твердо и ровно закончил он.

Зондэр в упор посмотрела на Наклза. Маг взгляда не отвел. Стоял и спокойно ждал решения, вероятно, прекрасно понимая, каким именно способом ему будет предложено погасить долг.

— Перестаньте говорить чепуху, — отрезала Зондэр, борясь с желанием в эту же секунду попросить голову Ингихильд на блюде, в лучших традициях нордэнских сказок. — Никаких неудобств девочка мне не доставит.

— Простите, что? — опешил маг. Зондэр с большим удовольствием пронаблюдала, как брови обычно непробиваемо холодного Наклза поползли вверх. Он, конечно, ждал, что прозвучит имя Ингихильд. Бедняге, видимо, никто и никогда не делал одолжений просто так. Кроме Дэмонры, вестимо. Скорее всего, именно этим она и купила его с потрохами, потому что больше такую лояльность такого человека ей, пожалуй, оплатить ничем и не могла. Наклз ей был предан даже не как человек, а как собака.

— Никаких неудобств, — твердо повторила Мондум, пока маг не надумал, что в ее словах имеется какое-то второе дно. — Я смогу приютить девочку на неделю. Только соберите ее вещи.

Наклз молчал секунд пять, то ли подвох искал, то ли просто думал о чем-то своем, а потом проговорил:

— Хорошо. И спасибо. Я… я это запомню.

Зондэр хотела сказать про фотографии. Потом решила, что маг и так знает. А теперь, глядя на него, укрепилась в мысли, что если он не знает, то ему лучше и дальше не знать. Она обещала Дэмонре позаботиться о ее лучшем друге, но совершенно не представляла, что теперь можно сделать. Таких как Наклз спасти было нельзя, хоть следом за ними ходи, хоть молись, хоть плачь. Аэрдисовская вера, в которую Зондэр перешла еще десять лет назад, однозначно говорила, что Мгла — это тот же ад, но для тех, кто не верил, без бесов, сковородок с кипящим маслом и перспектив когда-либо оттуда выбраться. Людям, носящим такое внутри, помочь невозможно.