Брендан Денин - Хризалида [litres]

Впрочем, дом – точнее, часть, которую увидят гости, – выглядел прекрасно. Том и Дженни впервые не стыдились, устраивая вечеринку.

– Итак, Том, Джен говорит, у тебя новая работа, – начал Рассел, когда они устроились за обеденным столом (еще нетронутые блюда, вино, свечи – чем не натюрморт из другого столетия?). – Продажи какие-то, да? – «Продажи» Рассел произнес с легким презрением и уставился на Тома в ожидании ответа.

– Так и есть, – как можно любезнее проговорил Том. – Сейчас я работаю с Кевином.

– Как здорово! – воскликнула Табета, под неодобрительным взглядом мужа наливая себе полный бокал красного вина. – Разве не здорово работать с лучшим другом?

– Конечно, здорово. – Том улыбнулся теще.

– Если не быть осторожным, дело может обернуться катастрофой, – предупредил Рассел, накладывая себе невероятное количество еды. – У меня целых тридцать лет была своя фирма. Я видел, как люди начинают враждовать, как превращаются в чудовищ. Я видел сорванные контракты, судебные иски и так далее. Надеюсь, вы оба как следует подумали. Друзья превращаются в чудовищ, в настоящих чудовищ… – заключил Рассел, тыча в Тома и Кевина вилкой с большим куском мяса.

– Ну, тогда нам повезло! – Кевин ослепительно улыбнулся. – Том и так чудовище!

Виктория расхохоталась, но быстро закрыла рот ладонью. Засмеялись все, кроме Рассела, который покачал головой и отправил в рот огромный кусок мяса.

Табета повернулась к младшей дочери:

– Виктория рассказала нам про твою маленькую фитнес-студию! Как замечательно!

Том заметил, как Дженни вытаращила глаза и бросила испепеляющий взгляд на сестру. Та лишь пожала плечами и улыбнулась.

Рассел кашлянул, но не сказал ничего. Он не упускал шанса прилюдно покритиковать Тома, а вот дочерям открыто неодобрение не высказывал. Потом, за закрытыми дверями, он озвучит их жене, а та передаст Дженни или Виктории. В итоге все друг на друга обозлятся.

– И как вы за все это заплатите? – наконец спросил младшую дочь Рассел, не в силах молча отреагировать на новость, и выразительно поднял брови. – Студия, новый дом… Том на своем новом месте вряд ли успел столько заработать, и не верится, что тот банковский клуб выплатил тебе большое выходное пособие.

Столовую накрыла тишина, которую прервала Виктория:

– Я им помогаю.

– Виктория… – начал Рассел, но старшая дочь его перебила:

– Папа, даже не заводи эту песню. Как я трачу свои деньги, тебя не касается. Никто не упрекал тебя, когда ты купил тот фургон в стиле «привет кризису среднего возраста».

– Правильно! – заявила Табета, салютуя дочери бокалом вина.

– Следите за языком, девушка! – буркнул Рассел, пряча улыбку. Сейчас его старшей – более успешной – дочери прощалось все.

– Кроме того, Дженни ждет успех, – сказала Виктория, поднимая свой бокал. – Я очень горжусь тем, как она взяла себя в руки, потеряв работу. Такое не каждому под силу. За Дженни!

Сестры в присутствии родителей как-то особенно проникались друг к другу, и Тому это очень нравилось. Может, Кевин и прав. Может, он, Том, несправедлив к Виктории.

– И за Тома! – воскликнул Кевин, чокаясь с Викторией. – Сегодня он заключил крупную сделку. Крупнейшую!

– Правда? – спросила Дженни. – Ты ничего мне не сказал.

– Ну, столько дел навалилось… – смущенно отозвался Том. – Я собирался тебе сказать.

– Это просто прекрасно! – Дженни широко улыбнулась мужу. – Я знала, что у тебя получится. Я знала!

– Поздравляю! – кивнул Рассел. – Звучит… впечатляюще.

Так Том услышал от тестя первую похвалу в свой адрес.

– Пусть Том переплюнет всех наших менеджеров по продажам. Кроме меня, разумеется! – закончил свой тост Кевин.

Дженни и ее близкие засмеялись над шуткой Кевина. Тот подмигнул Тому, все чокнулись и осушили бокалы. Капли красного вина упали на белую скатерть и растеклись причудливыми пятнами. Одно из них напомнило Тому череп. Почему этот череп так на него смотрит? Том понял, что нервничает, что хочет увидеть хризалиду, что не может без нее.

Вместо этого под смех и болтовню гостей Том тер маленький красный череп большим пальцем. Хотелось изменить форму пятна, уничтожить его, но череп, всем стараниям вопреки, продолжал смотреть на него.

Дом чуть ли не по швам трещал.

Каким-то образом слухи о вечеринке облетели весь район, включая главную улицу и тупичок, параллельный Уолдроп-авеню. Часам к десяти подъехали две дюжины скучающих спрингдейлцев. Смущенные, они звонили в дверь, а в знак добрых намерений демонстрировали бутылки спиртного.