Макс Старк - По ту сторону изгороди

Колька говорил, что где-то тут должна быть часовня, но Антон ее не видел. Если часовни нет, значит Колька придумал и про все остальное, значит нет ни топора, ни книги, ни призраков. Эта мысль чуть успокаивала, но все равно Антон чувствовал, как напряжены мышцы, а кишки словно скрутились в комок. А если книга была, то почему её никто не пытался найти?

Дошли до угла, повернули и тут Антон обомлел.

– Часовня, – сказал брат. – Выглядит она не надежно.

Крыша провалилась, крест висел на боку, окна выбиты, а дверь чуть приоткрыта. Ну хоть тут все так, как и должно быть, – от сердца чуть отхлынул страх, а вместе с тем мысли о доме пуговичного человека. У покосившегося крыльца стоял большой камень с высеченным крестом. У Антон все еще дрожали колени, зато ком, застрявший в горле, прошел. В своих рассказах Колька упоминал и этот камень с крестом.

– Пошли дальше, в часовню нам не нужно.

В стене небольшое окно. Посветили фонариками. Все тот же зал, но с другого ракурса, это окно у основания лестницы. Ступени покрыты толстым слоем пыли. На третьей ступени Антон различил след башмака. Потянул Сашку за рукав.

– Смотри! – взволновано сказал он.

– Похоже бомжи добрались до сюда раньше нас, – с досадой проговорил брат. – Надеюсь врач догадался надежно спрятать книгу и топор, прежде чем сдохнуть от рук демона.

За следующим углом, под заколоченным окном ждал сюрприз. Поджав хвост, оскалившись сидел скелет кошки. Поза, в которой кошку настигла смерть, казалась противоестественной. Она словно сидела на задних лапах и наблюдала за низколетящими птицами.

– Не наступи, – предупредил Антон брата.

Он перешагнул скелет и посветил вверх. На всех трех этажах окна заколочены фанерой и досками. Стена упиралась в другую стену, на которой окна так же заколочены.

– Нам не попасть внутрь, – сказал Антон и почувствовал облегчение. Напряжение, державшее мышцы цепкой хваткой, ослабло и готово было вовсе отступить. Ему не хотелось лесть в дом. Он развернулся, но радостный голос брата остановил его порыв вернуться к палаткам.

– Смотри, – свет фонаря отыскал черный проем. – Похоже так бомжи попадают внутрь.

На первом этаже, одно окно не заколочено. Кусок фанеры лежал на земле. Но Антон был уверен, что еще пару секунд назад, когда брат светил на стены, все окна были закрыты. Он смотрел на проем, на фанеру и вспоминал Настю, её подруг и парня с палкой. В тот раз прыжок в темный проем был необходимостью, сейчас же необязательно лесть в окно, можно спокойно вернуться к лагерю, их никто не преследовал, никто не угрожал расправой.

Подошли ближе. В комнате бардак, как и в зале. Старая кровать, заправлена черт знает как давно, на ней раскрытый, пустой чемодан. Массивный шкаф и перевернутый стол со сломанными ножками.

Залезли внутрь. В нос ударил запах старины, затхлости и гнилого дерева.

– Я думаю, это спальня старшего врача. А там его кабинет, – брат махнул рукой в сторону двери.

Он подошел и толкнул её. Дверь немного приоткрылась, так, что можно было просунуть голову, дальше не открывалась, что-то мешало. Заглянули в проем, посветили.

В небольшом, но просторном кабинете стояло зеркало, рядом валялась черная ткань, похожая на штору, чуть дальше массивный стол, обтянутый зеленым сукном. Удивительно, что он остался цел и до него не добрались крысы, муравьи или какой-нибудь грибок, разъедающий все к чему прикоснется. Справа от стола шкаф с выломанными дверцами, а слева дверь.

– Вот он этот шкаф. В нем топор. – сказал брат и навалился на дверь, – помоги открыть.

Антон толкнул. Плечо измазалось в плесени и какой-то склизкой дряни, похожей на кисель. Дверь заскрежетала так громко, что в ушах зазвенело от ужаса.

Антон услышал шаги. Громкие, тяжелые и быстро приближающиеся.

Выключили фонарики и чуть отстранились от двери. Кабинет погрузился во мрак. Раздался скрип двери, треск пола и шаги, уже медленные и осторожные, словно тот, кто зашел в кабинет, прислушивался и крался. У Антон пересохло во рту, в груди кольнуло, а по ногам прошел холодок. Шаги смолкли, чиркнула спичка и кабинет озарил свет керосиновой лампы. У стола, спиной стоял человек в белом халате.

– Вот и бомж.

Сашка произнес это тихо, но недостаточно, для того, чтобы его не услышал тот человек. Он резко повернулся, и Антон завопил от ужаса. Вместо головы у него был череп. В один прыжок он очутился у шкафа, вынул оттуда топор, размахнулся и швырнул в Антона.

Сашка захлопнул дверь, топор вонзился в гнилое дерево, острие застыло на расстоянии двух пальцев от лба Антона.