Роберт Блох - Рассказы. Том 2. Колдовство.

— Хорошо, — сказал я.

Мои руки скользнули к столу и подняли одну из кукол. Это был та, над которой работал Вандо, сидев слева от Мирны Вебер. Я тупо посмотрел на восковое лицо. Вандо не очень-то походил на художника. Даже усов у Гитлера нет. И что-то застряло в воске головы! Я вытащил это. В литой воск был воткнут длинный золотой волос. Такой же, как и с головы Мирны Вебер!

«ПОБЕДИТЕ С ВАНДО!», кричали рекламные щиты.

«ГОЛОСУЙТЕ ЗА ЧЕСТНОГО ЭЛА!», вторили плакаты на окнах.

Почему бы и нет? Кампания «Вандо в шерифы» шла полным ходом. Я бы не остановил это. После несчастного случая на вечеринке у Вандо прошло несколько недель. Джо Адамс сдержал слово и замял дело. Конечно, никто из присутствующих не стал говорить о случившемся — слишком неприятная тема. Что касается меня, то я тоже молчал. Что толку говорить об этом Вандо? Мне не нравился этот человек, но все равно было бы несправедливо расстраивать его. Он ничего не мог с собой поделать. Наверно, пока он лепил свою куклу, один из волос Мирны Вебер упал, расчесанный ее руками, и застрял в воске. Мирна Вебер умерла по случайности. Но, конечно, Вандо ее не убивал. Мы все одинаково испытали ненависть. Более того, сама идея была глупой. Ненависть и восковые куклы не убивают женщин. Нервное возбуждение, вызывающее кровоизлияние в мозг — это можно понять. Это разумно и просто. Такое способно убить. Но дикое колдовство — никогда! По крайней мере, я на это надеялся. И я поклялся, что не буду проверять эту версию на достоверность.

Итак, мистер Вандо начал свою кампанию без моего вмешательства — но и без моей помощи. На самом деле я работал по другую сторону баррикад. Хотите верьте, хотите нет, но у Джо Адамса тоже имелись свои амбиции. После того странного вечера молчаливый маленький медик доверился мне. Я никогда не подозревал, что он хочет баллотироваться на государственную должность, но док рассказал мне о своих планах, и в них было много здравого смысла. Моя работа заключалась в том, чтобы добавить штрихов и красок к его идеям. Джо Адамс подумал о том же, что и Вандо: попросить меня написать речи для кампании. Так что, по воле судьбы, я взялся за эту работу, и мы автоматически стали противниками нашего бывшего хозяина. Адамс не был дураком. Честный, способный, проницательный наблюдатель, он полагался на меня в подготовке своих публичных выступлений. Я порылся в газетных файлах, чтобы найти факты о нынешнем шерифе, а затем воспроизвел их в форме речи для предвыборных митингов и радиопередач.

Не прошло и трех недель, как Джо Адамс стал кандидатом в шерифы. Его растущая популярность была удивительной. Еще более удивительной, на мой взгляд, оказалась кампания самого Вандо. Я ожидал, что Вандо как политикан будет тратить деньги, словно воду, бегать, размахивая членскими карточками, и убеждать своих товарищей поддержать его. Я предвкушал его бесплатную пивную кампанию, щедро оплаченные рекламные щиты и плакаты. Щиты и плакаты в кампании действительно использовали, но в ней не было самого Аллана Вандо.

Он не проводил публичных собраний, не распространял никакой агитационной литературы. Не выступал по радио. Он даже не удосужился пожать руку всем желающим на церковном ужине. Подобная сдержанность совершенно была непохожа на него. Я начал думать, не потряс ли его до глубины души несчастный случай на вечеринке. До меня постоянно доходили слухи, что Вандо всюду ходит с группой подозрительных незнакомцев — иностранцев или безграмотных малых. Это озадачило больше всего.

Потом я увидел это собственными глазами. Однажды утром стало известно, что нынешний шериф вступил в предвыборную гонку против Вандо и моего кандидата Джо Адамса. Я помчался в избирательную комиссию за подробностями — и наткнулся там на Вандо. Он стоял у стола, окруженный высокими смуглыми незнакомцами — тремя горбоносыми мужчинами, чьи гнусавые голоса звенели иностранным выговором.

Мое появление заставило его обернуться, и мужчины повернулись вместе с ним. Аллан Вандо бросил на меня взгляд, и я понял, что слухи верны, как и моя теория. Этот человек сошел с ума. На меня смотрело толстое заурядное лицо бизнесмена с тремя подбородками, но глаза его горели. Полыхали сами по себе, неуместные на этом самодовольном лице. Они были похожи на глаза змеи, выглядывающие из деревянных глазниц детской куклы.

Вандо уставился на меня, но не без узнавания, а только со смертельной ненавистью, исходящей из его неестественных глаз. Затем пухлая рука подтолкнула мужчин в мою сторону. Его губы мягко двигались.