Роберт Блох - Рассказы. Том 2. Колдовство.

— Доброе утро, дорогой сэр, — сказал Ф. Тэтчер Ван Арчер, учтиво наклонив свою изысканную голову. — Как поживает фараон всех писателей?

— Неплохо, — ответил Гровел, быстро моргая.

— Это мой брат Стивен, — сказал писатель, кивнув в сторону Эдди Томпсона. — Наследник литературного трона.

— Да-да, приятно познакомиться. — Казалось, ему не по себе. — Не хотите ли войти?

— Конечно, конечно. Стивен, подождешь здесь?

Арчер исчез в святилище кабинета вместе с издателем, а Эдди Томпсон сел на диван в приемной. Впервые он начал думать решительно. Он был на месте. У него было предчувствие, когда он спускался к машине, предчувствие, что есть выход из этой запутанной ситуации, но теперь оно отказывалось прийти к нему. Его псевдо-личность была там, подписывая контракт от его имени. Затем его псевдо-личность вернётся к их жене, где живет как у себя дома, и похоже на этом все кончалось. Эдди Томпсон проклинал судьбу, которая заставила его полностью уничтожить свое истинное «Я». Во всем мире не было никого, к кому он мог бы обратиться за помощью. Его собственная жена приняла этого позера за его настоящую личность; издатель, конечно, был слишком глуп, чтобы заметить какие-либо несоответствия. Что за ситуация! Размышления Томпсона прервало появление в приемной какой-то фигуры. Это был Артур Кил, лучший друг Томпсона. Кил, как и Ван Арчер, был выдающимся писателем, и у них было много общего. Они часто встречались — по крайней мере пару раз в неделю, — и Томпсон питал к нему искреннюю привязанность.

— Эй, Арт! — позвал Эдди Томпсон. Очкарик вздрогнул и обернулся. Сделав это, Томпсон понял, как он сам выглядит, и быстро спрятал лицо.

— Меня кто-то звал? — спросил Кил у стенографистки.

— Я ничего не слышала, — ответила девушка.

— О, извините. Должно быть, у меня разыгралось воображение. Скажите, каковы шансы повидать мистера Гровела?

— Не сейчас, мистер Кил. Он ведет переговоры с безумным гением.

Эдди Томпсон навострил уши.

— Не старый ли это Ван Арчер, бородатый король?

Девушка рассмеялась.

— О, мистер Кил!

— Полагаю, он подписывает с издателем другой контракт. Ладно, я подожду. Нельзя вторгаться к издателю в присутствии гения.

Кил сел рядом с Томпсоном.

— Я думала, мистер Ван Арчер ваш друг, — сказала девушка.

— Да, да, — поспешно ответил Кил. — Мне очень нравится Тэтчер. Он хороший парень, когда узнаешь его. Но в том-то и беда — трудно познакомиться с ним. Он прячется под этим шпинатом бороды и за своей нелепой одеждой, и всякий раз, когда вы подходите к нему, то опасаетесь, что он может уколоть вас своей тростью. Я бы хотел, чтобы он перестал притворяться, для его же блага.

— Знаете, по правде говоря, я думаю, что вы правы, — призналась девушка. — Мистер ван Арчер пугает людей. Он всегда такой серьезный, и говорит так высокомерно. Я вижу, что сюда приходит много авторов, и есть довольно занятные личности, прошу прощения, но мистер ван Арчер уделывает их всех.

Уши Эдди Томпсона горели огнем. Потом навострились. Внутренняя дверь открылась, и в щель просунулась борода Ван Арчера.

— Стив, зайди на минутку, — позвал он. — Я бы хотел, чтобы ты тоже поговорил с мистером Гровелом. — Он заметил Артура Кила. — О, приветствую вас, собрат филолог! На пару слов, сэр Оракул. — Он выскочил навстречу другу и, проходя мимо Томпсона, прошептал: — Ради бога, поговори с Гровелом. Он меня беспокоит.

Эдди Томпсон вошел в кабинет и закрыл за собой дверь, затем повернулся лицом к Петрониусу. Издатель скорчился за столом, обливаясь потом.

— Садитесь, молодой человек, — прогремел он. — Ван Арчер сказал мне, что вы только что стали его менеджером.

— О да, — ответил Томпсон. — Так и есть.

— Ну, ему-то он точно нужен, — возразил Гровел. — Он, безусловно, нуждается в нем. Мне тоже нужен переводчик, простите за откровенность.

— Давайте к делу.

— Теперь я буду откровенен, мой мальчик. Я уже много лет веду дела с Ван Арчером, и позвольте сказать вам, что этот человек не сахар. Он хороший писатель, и умный, но с ним просто невозможно разговаривать. Я, кажется, не понимаю его реплики, вот и все. Заходит сюда, дергает себя за бороду и выплевывает много фальшивых фраз, пока я окончательно не запутываюсь.

Эдди Томпсон снова моргнул. Затем его решимость окрепла.

— Конечно, вы не понимаете Ван Арчера, невежественный вы бабуин! — сказал он. — Чтобы это произошло, ему пришлось бы прийти сюда и общаться как с ребенком.