Роберт Блох - Рассказы. Том 2. Колдовство.

Запах! Внезапно я очнулся. Вот почему я не мог ни слышать, ни видеть. Цветы пахли!

Этот аромат был так тонок, так нежен, что я даже не подозревал, что вдыхаю его. И это был такой сильный запах, что я едва мог стоять. Этот запах был настолько силен, что мое обоняние заслонило другие чувства; я мог только обонять, не мог больше ни слышать, ни видеть, ни чувствовать.

Это был неописуемый аромат — но ужасно сладкий; такой сладкий, что у меня болели глаза и горло, а в голове пылал чудесный белый огонь.

Я пытался очнуться, стоя там, шатаясь перед странными белыми лунными цветами, а потом заметил кое-что еще — как мое дыхание попадает в ритм пульсирующих цветов.

— Терри! — откуда-то издалека донесся голос Эдны. — Проснись, Терри!

Но я не хотел просыпаться. Мне хотелось утонуть в этой сладости, позволить этому запаху наполнить мои вены и вспыхнуть белым огнем. Мои закрытые глаза видели колышущиеся цветы, и я внезапно оказалась в глубокой черной яме на поверхности Луны, где цветы кивали в темноте и склонялись ко мне, их голодные красные рты были похожи на алчные рубиновые губы вампиров. Я наклонился к ним…

— Терри!

Руки Эдны и ее голос привели меня в чувство.

— Что за треклятые создания? — ахнул я.

Профессор мрачно покачал головой.

— Я не знаю. Поначалу запах сильно действует на человека. Думаю, я уже привык. Но в ту первую ночь нам всем снились странные сны, и я помню, как проснулся и уставился на стеклянную дверь корабля — временную стеклянную дверь, которую мы установили после посадки. Я увидел сквозь двери глаза — большие красные глаза, как у волка. А потом мы все проснулись и услышали вой, ужасный, волчий вой. Боже, я никогда не забуду, как…

— Что это? — прерывисто крикнул я.

Жуткий звук вознесся на крыльях кошмарного ужаса, вырвавшись из комнат наверху. От этого звука волосы у меня на затылке встали дыбом, а в горле пересохло от внезапного, невыразимого страха. Это был звук, которого все люди инстинктивно боятся, — ужасный, утробный волчий лай.

И он доносился из дома!

— Чарльз! — крикнул профессор. — Ну же!

Он выбежал из комнаты и бросился вверх по лестнице, по которой и я застучал каблуками. Эдна попыталась удержать меня, но я оттолкнул ее руку.

Профессор с обезумевшим от страха лицом выбежал в коридор и распахнул дверь спальни, куда поместили Чарльза. Я быстро последовал за ним и вошел следом. Слишком поздно.

Как только дверь открылась, ужас охватил нас.

Профессор рухнул на пол, а потом тварь вцепилась ему в горло, разрывая и раздирая, кусаясь и щелкая зубами с чудовищным рычанием, вырвавшимся из клыкастой пасти.

Я отшатнулся, мои глаза затуманились от ужаса.

Вот что я увидел. На профессора напал не Чарльз Дево. Дево исчез; его не было в комнате. Чарльза Дево больше не существовало. Там был волк.

Лицо, которое, как мне показалось, вытянулось в солнечных тенях, теперь полностью исчезло. Это была морда, покрытая мехом, блестящая морда со злыми красными челюстями, из которых торчали длинные желтые клыки. Когтистые руки стали когтями, а обнаженное тело было мохнатым и лохматым, как у гигантского волка.

Произошла кошмарная метаморфоза — и теперь эта тварь вцепилась в беспомощное горло профессора, а потом посмотрела на меня, зарычала и прыгнула. Я вскинул руки, чтобы защититься от когтей. Одна рука ударила зверя по жесткой шерсти на плече, и тварь взвизгнула от боли.

Моя рука коснулась волчьего плеча, где из пулевого ранения, полученного Чарльзом Дево, сочилась кровь. Заскулив от боли, зверь отскочил в сторону и выскочил за дверь.

Он скатился вниз по лестнице, и я побежал следом. Эдна находилась в лаборатории.

Я с облегчением вздохнул, когда существо направилось к открытой двери. Оцепенев, я не догадался, что ужас ускользает, растворяется в мире. Я думал только о безопасности Эдны.

Я вновь поднялся по лестнице, но было уже поздно. Одного взгляда на упавшего профессора было достаточно, чтобы понять, что все кончено. К счастью, я прикрыл лицо и поспешил вниз по лестнице. Эдна, всхлипывая, упала в мои объятия. Я попытался заговорить.

— О, Терри — я знаю, знаю, — пробормотала она. — Отец … умер. И это сотворил Чарльз. Он сбежал?

Я кивнул. А потом Эдна показала, из чего она сделана. Ее глаза прояснились, а голос стал твердым.

— Мы должны действовать немедленно, — сказала она. — Терри, ты единственный, кто может спасти нас от него.

Я прижал ее к себе.

— Это моя вина, — продолжала она. — Мне следовало сначала заставить отца рассказать тебе все. Я скажу тебе сейчас.