Майкл Смит - Ханна Грин и ее невыносимо обыденное существование [litres]

– Да. То есть нет, не мог. Я забыл. Сам не знаю почему.

– Потому что ты болван.

– Да-да. Я же знал, что должна быть какая-то причина. Так вот, прибыл я в Сан-Франциско, начал повсюду вынюхивать, ну, вы понимаете – трехколесные велосипеды, вокзальные крыши, задворки «Нордстрома»… Короче, проверил все обычные места, но так ничего и не нашел. Ну, думаю, дело швах – бесы как напьются до чертиков, так и начинают сочинять всякую хрень. Значит, собрался я возвращаться, как вдруг заметил одного мудака – ну прям картина маслом, за квартал видать, что мудак. И конечно же – ну да, босс, тут наши мнения не сходятся, я лично предпочитаю подстраивать неприятности мудакам – я увязался следом. Нет, я не собирался к нему прилипать, потому что я же на задании, но вы же знаете, босс, как трудно удержаться от соблазна.

– Продолжай.

– Так вот. Он заходит в какой-то бар. Там полно народу, не протолкнуться, и я этого мудака потерял из виду. Зато заметил одну девчонку. И сразу понял, что она тронутая. Короче, я подошел и поинтересовался, так это или нет. Не сам, конечно. Забрался на барную стойку, сунул язык в ухо типу, который стоял рядом с ней, и мигом применил наш коронный приемчик, заставил его задать вопрос. Ну, он и спрашивает: «Ты падшая?» – а она на него как зыркнет и бац по морде. Я вроде бы дотумкал, что, наверное, это значит «нет», но все равно засомневался. Я-то теперь поближе к ней встал и четко чуял, что она тронутая. А она как рванет из бара, ну я и бросился следом.

– Ветроцап, давай-ка ближе к делу. Не то я сейчас тебя превращу в горькие слезы, заморожу сосульками и разобью, а осколки сотру в порошок.

Бес торопливо продолжил:

– И бежал за ней до самого Китайского квартала, а там толпы людей, потому что какой-то праздник, и из-за этого я ее чуть не потерял. Ну еще и потому, что я болван, если честно. Потом вдруг вижу – она идет в какую-то зачуханную лавочку, бакалейный магазин мадам Чан. Я шмыг следом. А там внутри… такой бардак, босс! Видно, они лет сто назад начали торговать, а про уборку забыли. Продают и покупают какую-то дрянь ведрами, орут друг на друга, и все такое. Девчонка направляется к прилавку, что-то покупает и… уходит.

Дьявол уставился на беса:

– Вот только не говори, что это весь твой рассказ.

– Нет-нет, босс. Потому что как раз тогда я и учуял, что тронутая не девчонка, а старая карга за прилавком. Девчонка, за которой я увязался, приходит сюда каждый день за продуктами и прочей хренью, поэтому ей тоже перепало, вроде как второй степени. А старуха явно близко-близко отирается. А затем я и вовсе достоверно убедился, что это она и есть. Потому что она на меня посмотрела.

– Она тебя увидела?

– Вот и я о том, босс. Даром что ей лет за девяносто. Как зыркнет на меня, как заорет: «А ты что за гриб?» Ну, я и отвечаю, мол, никакой я не гриб. А она говорит: «Уж больно ты на гриб похож». А я ей: «Ты на себя лучше посмотри, бабуля, вся сморщенная, будто сто лет под дождем мокла». А она мне: «А ты гриб». – «Заткнись, – говорю я. – Я знаю, какую игру ты ведешь». А она вся такая, руки в боки, глаза наглые: «Ты что несешь? Чего тебе надо?». – «У меня задание». – «Какое еще задание?» – «Важное. С самого верху, сечешь? То есть с самого низу». – «Нет, грибочек, не секу. Ты о чем?». В общем, задолбала меня эта старая карга, и я кое-что сделал. Нет, я знаю, что мне не положено, потому как нос не дорос, но меня папаша этому научил, иногда очень даже помогает. Так вот, я отнял ей ноги. Она плюх! – и повалилась за прилавок. Ну, я ей на грудь запрыгнул и как рявкну: «Где он? Веди меня к нему!» Она сообразила, что это не шутка, неохотно закивала. Я соскочил на пол и жду. А она не двигается, только глазами хлоп-хлоп. Я ей пригрозил, мол, показывай, не то хуже будет. «Так ведь ноги не держат», – говорит она. Ну, я извинился, расколдовал, она и встала. Вышла из-за прилавка, наорала на всех, что, мол, лавочка закрывается до завтра и валите отсюда. Все свалили. Она заперла магазин, вернулась за прилавок и ну руками махать, согнала меня с места. Оказывается, я стоял на люке в подпол. Она открыла люк, а оттуда смрад, как из преисподней. И лесенка в темноту уходит. Бабка мне говорит, мол, спускайся. А я ей, нет уж, благодарю покорно, только после вас. Потому как я, конечно, болван, но не совсем уж круглый.

– Какой есть, – вздохнул Дьявол.

– Ну да, ну да. А в подполе мерзко и жутко, и это я вам говорю со знанием дела, ваш покорный слуга и вечный приспешник всех нечистых сил. Повсюду груды сломанных ящиков, мебели и прочей рухляди. Гнилые овощи, тухлая рыба. Лужи слизкой жижи. Если нормальный человек туда сунется, то сразу задаст стрекача, а потом будет отмываться целую неделю. А бабка спокойненько так зажигает свечку, ведет меня в дальний угол, сдвигает в сторону какой-то вонючий хлам, под ним еще одна потайная дверка. «Не передумал?» – хитро спрашивает бабка, и если честно, босс, то мне совсем не хочется туда лезть. Потому что теперь я его чую. По-настоящему. Кого-то из Падших. Но я же ваш верный слуга, и, опять же, по правде говоря, вас я боюсь куда больше, потому как вы жестокий властелин. Хотя и справедливый ко мне лично. В общем, я сказал ей, что нет, не передумал, и она открыла дверку. Мы спустились в погреб. Огромный такой, высотой футов двадцать, повсюду вдоль стен свечи горят, в кракозябрах или как они там называются, а сам погреб уходит далеко-далеко, конца-краю не видать. А со стен капает вонючая черная жижа. Китайская карга дальше идти боится, бормочет какие-то молитвы или заклинания. Ну, я зашагал прямо посередине, пока не увидел в конце какую-то громадную тень. Вроде как трон. Из старых ящиков для фруктов.