Элвин Шварц - Страшные истории для рассказа в темноте [сборник litres]

Дом стоял неподалеку от пляжа. Сооружение было громадным и уже давно пустовало. Временами кто-нибудь вламывался через дверь или окно, чтобы провести внутри ночь. Но всегда только одну.

Однажды вечером в доме укрылись трое рыбаков, застигнутые бурей. Отыскав внутри сухое дерево, они развели в очаге огонь. Они расположились на полу и попытались уснуть, но в эту ночь никому поспать не удалось.

Сначала они услышали шаги наверху. Казалось, несколько человек ходят туда-сюда. Один из рыбаков крикнул:

– Кто здесь?

Шаги тут же прекратились.

Затем они услышали женский крик. Крик превратился в стон и затих. С верхнего этажа на рыбаков начала капать кровь. Кровь собиралась на полу в лужу, постепенно впитываясь в деревянный пол.

Наверху хлопнула дверь, и снова раздался женский крик.

– Только не меня! – закричала женщина. Судя по звуку, она бежала, стук ее каблуков громом отдавался в коридоре.

– Я тебя достану! – закричал мужчина, и пол содрогнулся от его топота.

А потом тишина. Не было слышно ни звука, до тех пор, пока кричавший мужчина не начал смеяться. Раскаты ужасного хохота наполнили весь дом. Смех все звучал и звучал, и рыбакам уже начало казаться, что они вот-вот сойдут с ума.

Когда хохот стих, рыбаки услышали, как кто-то спускается по лестнице, волоча за собой что-то тяжелое, грузно ударявшееся о каждую ступень. Звук переместился в коридор, достиг входной двери. Дверь открылась и захлопнулась вновь. И снова тишина.

Внезапно вспышка молнии осветила весь дом зеленоватым сиянием. Из коридора на рыбаков смотрело ужасающее лицо. Раздался раскат грома. В страхе рыбаки выбежали на улицу, в дождь.

Поздним вечером в октябре 1864 года блокадный бегун Конфедерации проскользнул мимо канонерок северян, охранявших техасский залив Галвестон, и благополучно пришвартовался, привезя с собой продовольствие и другие припасы.

Луис Биллингс, капитан этого небольшого судна, готовился сняться с якоря, когда услышал крик одного из членов экипажа.

– Прямо на нас шла старомодная шхуна под огромными черными парусами, – рассказывал позже Биллингс. – Вся она была охвачена странным голубоватым свечением, в котором ясно вырисовывался каждый изгиб корпуса.

Экипаж тянул канаты и занимался другими делами, не обращая на нас никакого внимания. Ни один на нас даже не взглянул. Укаждого были ужасные раны, их лица казались лицами мертвецов.

Кричавший матрос упал на колени, стуча зубами от страха, и, задыхаясь, начал читать молитву. Меня самого ужас пробрал до костей, но, преодолевая его, я бросился вперед, отдавая на ходу команды. И вдруг шхуна исчезла прямо на моих глазах.

Поговаривают, что это был призрак пиратского корабля Жана Лафита, «Гордости», затонувшего в заливе Галвестон между 1821 и 1822 годами. В 1892 году корабль был замечен снова с тем же экипажем.

Я записался обычным матросом на «Фолз оф Эттрик», торговый корабль, направлявшийся в Англию. Я узнал этот корабль, едва его завидев. Это была «Гертруда Спуршоу», на которой я служил много лет, когда борта ее еще были коричнево-золотыми. Теперь корабль был черным и носил новое имя, но это был он.

Команда для путешествия набралась хорошая, если не считать непонятного типа по фамилии Макларен. Моряком он был приличным, но что-то мне в нем не нравилось. Он был скрытным, ни с кем не водился.

Вскоре кто-то рассказал Макларену, что я плавал на старой «Гертруде». От этого известия он весь затрясся, а после я частенько замечал, как он бросает на меня мрачные взгляды, будто только и думает, как бы всадить мне нож в спину. Я предположил, что это было как-то связано с моим опытом службы на «Гертруде», но не знал, как именно.

Однажды ночью мы пытались пробраться сквозь густой влажный туман. Огни на корабле были еле различимы. Стоял полный штиль. Ни единого дуновения свежего воздуха. Корабль просто завис на месте, раскачиваясь на волнах из стороны в сторону, не в силах сдвинуться.

Я стоял на посту в средней части корабля, Макларен стоял у штурвала. Остальной экипаж занимался своими делами в других местах. Было тихо как никогда.

И вдруг – БАБАХ! Что-то шлепается прямо перед Маклареном. Он закричал – так, что у меня кровь застыла в жилах, и повалился без сознания.