Клайв Баркер - Гермиона и луна

— Господи… Боже… — шептал он.

Она метнулась к нему, слова Райса вспыхнули у нее в голове.

— Что ты видишь? — спросила она.

Вместо ответа он выблевал на обочину ужин.

— Гниль, — сказал Райс: — Он видит распад.

— Мама?

За спиной раздался голос Финна. Гермиона почувствовала, как маленькие ручки вцепились в ее рукав.

— Мама, это ты?

Теперь она сама вскрикнула — от горя. Задрожала всем телом.

— Мама? — повторил он.

Она так хотела обернуться, коснуться его волос, поцеловать на прощанье. Но Том видел гниль. Возможно, ее малышу узрит то же самое, или что похуже.

— Обернись, — попросил он.

— Я… не могу… Финн.

— Пожалуйста .

Она обернулась, не успев подумать, отвела руки от лица.

Мальчик зажмурился. Улыбнулся.

— Ты такая яркая, — сказал он.

— Правда?

Она видела собственный свет в глазах сына, у него на щеках, на губах, на лбу — нежный, как прикосновение. Вот каково быть луной, подумала она. Отражать живое сияние. Это было приятно.

— Финн…

Том звал мальчика — издалека.

— Он тебя боится, — объяснил Финн.

— Я знаю. Мне лучше уйти.

Мальчик серьезно кивнул.

— Объясни ему, — попросила она: — Скажи, что ты видел.

Мальчик кивнул снова.

— Я не забуду, — сказал он.

Этого она и хотела. Ее желания исполнились. Гермиона оставила мальчика с отцом, и ушла с Райсом — темными переулками, пустыми парковками — на окраину города. По дороге они сбросили костюмы. На шоссе вышли обнаженными и невидимыми.

— Может, побродим немного, — предложил Райс: — Отправимся на юг.

— Конечно, — ответила она: — Почему бы и нет.

— Рождество в Ки-Уэсте. «Марди Гра» в Новом Орлеане. На следующий год можно вернуться. Посмотреть, как у них дела.

Она покачала головой.

— Финн принадлежит Тому, — сказала она: — Жизни.

— А мы — кому? — с легкой печалью спросил Райс.

Гермиона посмотрела на небо.

— Ты знаешь, — ответила она и указала на луну.