Лорет Уайт - Колыбельная для моей девочки [litres]

Судя по тяжести кулеров, которые выгружали проводники, гости остались довольны уловом – небось палтус, а то и кижуч. Над серо-стальной водой, на соседнем островке, который тоже принадлежит Оли, клочья тумана цепляются за мощные стволы кедров, густо растущих на склонах. Лысый орел лениво кружит высоко в небе. Оли надеялся, что проводникам удалось обнаружить и стаю касаток, которую вчера заметили у берега. Улов несут к станциям очистки в конце пристани. Сегодняшний ужин из лобстеров и камчатских крабов с Аляски готовят его повара. Женщины в СПА готовы сделать гостям массаж и окажут любые услуги, если мужчины пожелают. Лодж у Оли один из старейших и лучших на континенте – с собственным самолетом, с сервисом на уровне пяти звезд Западного побережья. Источником его щедрости всегда служило море.

– Как она представилась? – тихо спросил он.

– Роксаной.

– Она знает свое имя?

– Она начала вспоминать. Меня помнит, как я дарил кроссовки на дутых подошвах, помнит. Сказала, старые вещдоки из «ангельской колыбели» теперь изучаются по новой технологии. «Маунти» уже получили совпадение ее ДНК с оторванной ногой, а отпечатки на дверцах бэби-бокса привели ее к Майло.

Зловещее предчувствие возникло под ложечкой Оли – ощущение, что заканчивается полный цикл и ничего нельзя изменить. Он нащупал на столе костяной нож для бумаг.

– Значит, она и с Майло виделась?

– Я точно не знаю.

– Вот почему концы всегда надо подбирать, Сёма.

– Вот почему я тебе и звоню.

– Как ее имя? – повторил он. – Должны же были ее как-то назвать!

– Она представилась Роксаной.

Гости уже шли по мосткам к главному корпусу лоджа. Самый высокий – черноволосый, из Дубая, – тот, с кем Оли очень нужно поговорить по делам. Гримаса судьбы: Сёма звонит именно сейчас, когда в лодже гостит двоюродный брат принца из Саудовской Аравии, который тридцать лет назад хотел купить Ану и близнецов.

Он повторил:

– Под каким именем она записалась в Кельвине? Что было на ее бейдже?

– Я бейджа не видел.

– Где она живет, где работает?

– Я… Я был в шоке, когда увидел ее. Я не спросил, а она не сказала.

Оли чертыхнулся, но сказал очень спокойно и негромко:

– Это ничего. Не волнуйся, мы все уладим. – И добавил после паузы: – Как она выглядит?

– Как Ана. Копия Аны. Мне вообще показалось, что это Ана воскресла. Только волосы у нее…

– Знаю.

Волосы у нее такие же, как у него, только потемнее. И такая же бледная кожа. И глаза светло-серые. Двойной набор такой интересной масти заинтриговал клиента из Саудовской Аравии. Принц заплатил за близнецов немыслимые деньги – и все пришлось вернуть, когда Оли не смог предоставить товар. Спасибо Сёме, будь он неладен.

– Рост? – тихо спросил он.

– Где-то пять футов девять дюймов. Стройная, слева на губах шрам.

– Что ты ей сказал?

– Ничего из того, что она не вспомнила и без меня.

– Ладно, Сёма, – Оли помолчал, думая, как тридцать лет назад прочел о подкидыше в «ангельской колыбели» и узнал, что девчонка ничего не помнит и не говорит ни слова. Тогда он вздохнул с облегчением и махнул рукой. А зря. – До свидания.

Он повесил трубку и бросил взгляд на книжные полки, где стояла фотография в рамке. Ана в шестнадцать лет, с выпирающим круглым животом. Его собственность. Ану он оставил себе позабавиться, а она возьми и роди ему одинаковых дочерей, которые разбудили в нем нарцисса… пока не появилось предложение получше. Вот тогда Ана его предала, и без Сёмы там не обошлось.

Гости уже входят в лодж. Времени нет. Оли подошел к столу, отпер верхний ящик и вынул новый одноразовый телефон. Он избавится от него, как только заключит контракт. Отдельный телефон для каждого контракта – всегда.

Он позвонил и оставил сообщение:

– У меня есть еще заказ. Тройной тариф, высший уровень.

Закончив звонок, он налил себе водки и залпом выпил, после чего посмотрелся в зеркало и пошел приветствовать гостей, вернувшихся с удачного дня в его угодьях.

Внизу все безукоризненно: шампанское, устрицы, водка – во льду, негромкая музыка создает фон. Из-за угла, шаркая, появляется древняя старуха в черном, бережно неся серебряное блюдо с тонко нарезанным копченым лососем. Она дрожащими руками ставит блюдо на стол рядом с устрицами.

– Мама! – говорит Оли, широко, по-царски, расставив руки, и звучно аплодирует большими ладонями: – Это шедевр, как всегда!

В комнату входит черноволосый араб из Дубая.

– Ахмед! Входите, входите, познакомьтесь с моей мамой Еленой, самой радушной из хозяек…