Кати Беяз - Мемуары Ведьмы. Книга вторая

Я недовольно чмокнула, но вероятно поступила точно так же относительно своей внучки.

Что ж, белая масса и вправду была невероятно вкусной, напоминая мне заварной крем от бабушкиного торта «Наполеон».

Через две недели у меня прекратились головные боли. Я опять была активным ребенком и чувствовала себя абсолютно здоровой. Когда вся мякоть в банках закончилась, мы поехали в больницу. Сидя в коридоре и ожидая снимков, я увидела свою маму. Она подбежала ко мне и присела на корточки. Она ничего не знала про найденные, если это можно было так назвать, фрукты в лесу, и я видела ее безудержное волнение в ожидании моих снимков. Только сейчас, глядя на нее, мне вдруг стало ее невыносимо жалко. Она что-то делала в своей жизни неправильно, упуская что-то очень важное. Настолько важное, что оно полностью в какой-то момент перевернуло ее понимание значимых дел. Даже сейчас, когда я была всего в шаге от смерти, она все еще не могла начать жить настоящим. Самой большой ее ошибкой и самым большим горем было то, что она жила то в своем прошлом, когда я еще не появилась на свет, то в своем будущем, когда она, наконец, сможет додать мне своей любви и внимания. Но она никогда не жила здесь и сейчас, в моем настоящем. Скорее она даже боялась этого настоящего момента реальности, когда надо бросить работу в городе и разорвать связь с прошлым, когда надо быть со мной каждую минуту моей жизни, заменяя мне отца.

Через пару часов мы зашли в кабинет к врачу. Тот заискивающе расспросил меня, как я себя чувствую, принимая из рук Ларисы Петровны, которую я так и не нашла в прошлый раз, снимки. Вдруг, не прося меня выйти из кабинета, он вскочил со своего кресла и крикнул:

— Опухоли нет. Совсем нет… Понимаете? Это — чудо!

Мама принялась опять плакать, но уже от счастья, обнимая бабушку и повторяя слово «спасибо», как мне показалось, больше сотни раз.

Меня зовут Кира и сегодня мой день рождения. Обычно в этот день бабушка пекла самый вкусный торт с мёдом и орехами, который мне только приходилось пробовать в своей жизни. Я же в свою очередь так и не научилась толком готовить. Все мои силы легли на изучение фитомагии, и приготовить я могу хорошо лечебные отвары, но, к сожалению, не торты. Ко всему прочему сегодня мне семьдесят пять лет, и сегодня я даже старше своей бабушки, когда она меня обучала. Мне её очень не хватает, она давно покинула этот мир, но часто бывает, я всё равно разговариваю с ней. Если приготовить специальный отвар на Васильках, то можно говорить с мёртвыми так, чтоб они тебя услышали, и это мой собственный рецепт, который я недавно вписала в нашу родовую книгу на колдовском языке. Но как только я собираюсь поговорить с ней, мои мысли путаются. Так много всего следовало б рассказать ей, что я отказалась от Василькового отвара и начала писать ей письмо.

«На дворе 2060 год, твои правнуки стали биохимиками. Боюсь, это моё сильное влияние на них, ведь с самого детства они постоянно наблюдали меня, смешивающей ингредиенты в определенные субстанции, которые призваны изменить тело, некоторые душу, некоторые будущее. Раньше это называлось фитомагией, сейчас это отдельный раздел биохимии. С открытием частиц, из которых состоит биополе, эта отрасль науки значительно расширилась и полностью заменила ранее известную нам медицину, а вместе с тем и подавляющее большинство ее грубых методов.

Помнишь, дедушка так не любил выбрасывать по вечерам мусор? Так вот, ему бы и не пришлось! Сейчас наши дома оснащены мини-заводами по переработке всех отходов, которые напоминают по своему виду обычные холодильники. На нашей планете совсем нет мусора и это заслуга, как природы, так и человека. Хотя точнее сказать — человека, слушающего природу. Когда Земля дала нам бактерии, пожирающие пластик, мы не сразу смекнули, что с этой находкой необходимо сделать. Мы, словно дети в период непослушания, упорно притворялись, что не слышим наказов матери, пока ее терпение не иссякло. Даже любовь матери не безгранична, если дети уничтожают все на своем пути, не способные к обучению, не видящие будущего, не знающие, зачем они живы.

Вообще, надо сказать, тебе бы понравился этот мир. Сейчас он очень чистый и яркий, правда, мало населен человеком. Мы зашли слишком далеко, распространившись словно лишай. Оставляя за собой лишь мертвое безжизненное пространство, человек все набирал мощь и в какой-то момент обнаружил себя неспособным остановиться. Половина человечества ушла из-за мучительной болезни, другая была смыта за три дня. Нас осталось не так уж много.