Георгий Старков - Никта

Леонид не успел ответить; между ними вклинился Алексей:

— Как, все поздоровались-поцеловались? Тогда милости просим в хоромы — там тепло, светло, мухи не кусают. Будем тут на улице детство вспоминать, так и замерзнуть недолго.

— Погоди, Лёша, нужно из машины вытащить наш «багаж», — Людмила повернулась к Кириллу. Тот, распахнув заднюю дверцу джипа, стал выгружать на землю с кресла пакеты и свертки. В итоге в руках Леонида оказалась довольно-таки тяжёлая микроволновая печь, завёрнутая в покрывало, а Алексей взял в обе руки все пакеты сразу, невзирая на протесты Людмилы. Так и пошли гуськом.

Пока возвращались в дом, Кирилл чуть отстал от других, поравнялся с Леонидом и тихо спросил:

— Слушай, подскажи, где тут уборная? После дороги приспичило.

Леонид вспомнил, как во время забега к дизелю он заметил в глубине двора постройку с тремя вырезанными ромбами на хлипкой дверце.

— Вон там, — он показал направление. — Только дорожки туда нет.

— Неважно, — Кирилл засунул руки в карманы и отошёл быстрым шагом. Алексей обернулся и вопросительно посмотрел на Леонида, и он указал пальцем вниз. Жест был не очень очевидным, но Алексей, видимо, всё понял. Леониду же вдруг стало хорошо — видимо, столь понятная и человеческая просьба Кирилла после чопорного приветствия разрушило отчуждение. Замешательство, возникшее у забора, куда-то испарилось, и по груди разлилось тепло. Они вновь все вместе после тридцати пяти лет! Целая жизнь… Конечно, друзья изменились — чего он ожидал? Нет тех проказников-детишек, все они взрослые, даже почти пожилые люди. Не стоит портить свой вечер из-за глупых ожиданий. С такой мыслью Леонид зашёл в дом.

После набирающей обороты вьюги на улице дом казался особенно уютным. Людмила воскликнула в прихожей:

— Господи, как тут хорошо-то! А запах, этот запах!

Она принюхалась с широкой улыбкой, расстегивая пуговицы на шубе.

— Сто лет не была в доме с печным отоплением. Совсем забыла, как пахнут горящие дрова…

При свете у Леонида появилась возможность украдкой разглядеть подругу подробнее. Набрала она веса, конечно, прилично — пожалуй, Людмилу можно было называть дородной женщиной, но не более. В ней, несмотря на возраст, сохранилась какая-то детская живость черт и порывистость в движениях и выговариваемых словах, которые он хорошо помнил. А самое главное, отчего у Леонида на мгновение замерло сердце — серые глаза, которые ничуточку, казалось, не поменялись за три с половиной десятилетия. Огорчило же его то, что Людмила явно перебирала с косметикой — помада была приторно-красной, как брусничный сок, тушь обводила глаза, увеличивая их размер раза в два, духи распространяли благовоние за десять шагов, а волосы она покрасила в какой-то невыносимо раздражающий темно-рыжий цвет. «Должно быть, уже седина появилась, вот и красится, — подумал Леонид. — Но по мне, уж лучше бы она была седой, но черноволосой».

— Прекрасно выглядишь, Люда, — сказал он вслух, поставив микроволновку на табурет рядом с входом.

— Спасибо, Лёня, — она тоже кинула на него оценивающий взгляд. — Да и ты хорошо сохранился, подтянутый такой. Небось до сих пор каждое утро бегаешь?.. Помнишь, как в то лето прочитал какую-то книжку про спорт и едва не уморил нас, заставляя каждое утро бегать по полю? Это был кошмар!

— Было дело, — он рассмеялся. — Через две недели уже в одиночку бегал, а ещё спустя недельку самому надоело изображать из себя спортсмена.

— Ну, мы-то в самом начале все разленились, но Федик ещё оставался с тобой целых… — Люда всплеснула руками. — Кстати, а где он? Нема ещё?

— Скоро будет, — Алексей вернулся, расставив пакеты на столе. — А сейчас Федик едет-едет, да никак не доберётся. Ну а пока мы будем готовить застолье, чтобы наш друг пришёл на готовый праздник. Лёня, где микроволновка?

— Вот поставил, — он указал на табурет. Алексей развязал узел, развернул красное покрывало с ромбами и, кряхтя, поднял микроволновку:

— Тяжёлая, зараза…

— Н-но, — кивнула Люда. — Если бы Кирюха не помог, сама бы ни за что не вынесла её из дома. Кстати, куда он делся?

— Пошёл в туалет, — сказав это, Леонид осознал, что и сам не прочь справить нужду. — Ладно, ребята, вы тут пока это самое… я через минутку вернусь.

Выходить обратно в снежную ночь не хотелось, но Леонид, стиснув зубы, вышел на крыльцо. Судя по хрусту снега в темноте, Кирилл уже возвращался из уборной. Так и есть — он вынырнул из темноты, оказавшись в полукруге жидкого света от лампы над входом.