Георгий Старков - Сказка об уроде [сборник]

Он опустил газету, которую читал, и посмотрел на старшую дочь:

— У неё что-то не так?

— Да, — сказала Бетти. — То есть, вроде бы нет, но у меня сомнения… Ты не замечал, что в последнее время она изменилась?

— Не понимаю, о чём ты говоришь, — отец покачал головой. — Она ходит в школу, хорошо учится, со здоровьем, слава богу, нет проблем…

— Нет, я не о том. Аркадия почти перестала выходить из дома, не считая школу. Сидит у себя в комнате, читает какие-то книги, копается в Интернете через свой ноутбук. Ест очень мало, не спит допоздна. А ещё она не хочет разговаривать со мной.

— Наша малышка никогда не была особо общительной, — улыбнулся отец.

— Я знаю, — немного раздражённо сказала Бетти. — Но, пап, тут другое… Для меня она всегда делала исключение. Мы с ней раньше делились секретами, рассказывали друг другу, как провели день, болтали целыми вечерами. А теперь она смотрит на меня, как на чужую. Вяло отвечает на вопросы, надевает наушники, когда я вхожу в комнату… Я чувствую себя в её присутствии посторонней.

— Может быть, ты ей чем-то насолила? — спросил отец. — В её возрасте девушки бывают очень чувствительными. Помнишь, как ты на меня целый месяц дулась из-за того, что я выдворил того жуткого парня, с которым застал тебя в доме?

— Никакой Билли был не жуткий! — воскликнула Бетти, но тут же улыбнулась. — Да уж, обиделась я тогда на тебя крепенько… Но с Аркадией у нас не было никаких ссор или размолвок, чтобы она сердилась на меня. Нет, это не какая-то пустячная обида. Потому мне и тревожно.

— У тебя есть какие-то догадки? — отец внимательно посмотрел на Бетти. — Вижу, что есть. Иначе бы ты не завела этот разговор.

Бетти медленно кивнула:

— Месяц назад Аркадия рассталась с парнем из класса, который ухаживал за ней. Она перенесла это очень тяжело. Тяжелее, чем я, когда меня бросила моя первая любовь… тяжелее, чем кто-либо другой. Она считает, что во всём виновата её внешность, и очень переживает по этому поводу.

— Ох уж вы, женщины, — отец закатил глаза.

— Это не смешно! — вспылила Бетти. — Для Аркадии всё это очень серьёзно. Она чувствует себя неполноценной и, что самое страшное, ничего с этим не может сделать. Она ведь с малых лет была девочкой целеустремлённой, не чета мне. Привыкла ставить цели и добиваться их. Обещала себе, что будет учиться только на «отлично» — и стала лучшей ученицей в классе. Сказала, что научится играть на пианино, которое стоит у нас — и вот её уже приглашают выступать на концертах наравне со взрослыми. Но её внешность-то неподвластна разуму. Сейчас, когда она начинает чувствовать себя женщиной, это особенно невыносимо для неё… — Бетти помолчала и глухо добавила:

— Я боюсь за неё, пап.

— Но что мы можем сделать? — вздохнул отец. — Я со времён садика убеждал Аркадию, что она моя маленькая красавица, но видел недоверие в её глазах. Для нас-то она всегда останется лучшей, но ей этого недостаточно. И тут уж девочке придётся справляться самой. Видит Бог, я бы всё отдал за то, чтобы моя младшенькая выросла такой же писаной красавицей, как старшая дочь…

— Пап, как ты можешь так говорить? — укоризненно сказала Бетти.

— Это всего лишь правда, — отец грустно улыбнулся и вновь взялся за газету. — Ты молодчина, что решила поговорить об этом со мной, но, увы, тут я вряд ли чем-то могу помочь. А вот ты можешь кое-что сделать. Пусть Аркадия старается отгородиться, но ты не допускай этого. Сделай всё, чтобы по-прежнему остаться частью её внутренней жизни; не дай ей закрыться броней от собственной сестры. Аркадия умна, — отец ласково улыбнулся, — но я-то знаю, что моё старшее солнышко тоже не лыком шито!

Бетти улыбнулась отцу в ответ, но тяжесть в её душе никуда не делась.

«Он не понимает, — в глухом отчаянии подумала она. — Никто не понимает, что Аркадия сейчас находится в огромной опасности. Видимо, действительно остаюсь я одна, чтобы попытаться отвлечь от неё надвигающуюся беду».

— Ты с ума сошла? — закричала Бетти, едва сестра вошла в свою комнату, вся заснеженная пургой на улице. — Аркадия, а ну-ка объясни, что ты задумала!

Девушка скинула сумку на кровать и пожала плечами, снимая пальто:

— Не понимаю, что тут такого. Захотелось поучаствовать в конкурсе красоты, только и всего.

— На рождественском балу? Выходить на подиум в вечернем платье? Ты хочешь стать посмешищем для всей школы? Ну нет, сестрёнка, — Бетти подбоченилась. — Я не допущу этого. Отзови свою заявку, пусть тебя исключат из списка.