Джефф Стрэнд - Из багажника с любовью [сборник]

– Не подходи сюда, – говорю я ей.

– А почему нет?

– Потому что, если подойдешь, я разорву тебя голыми руками.

Из-за моего опухшего носа слова звучат не так устрашающе, но я надеюсь, что мысль они донесли.

Минди идет в мою сторону.

– Тогда мне просто придется обрубить тебе руки.

– Таким ножом ты мне руки не обрубишь.

– Я не сказала, что сделаю это быстро.

По крайней мере, я могу убраться от этих муравьев. Я несколько раз хлопаю по штанам, чтобы убить тех, что меня кусают, и начинаю вставать.

– Не стоит ради меня вставать, – говорит Минди.

Не могу понять: Минди идет медленно из-за того, что ей кажется, будто так страшнее, или из-за того, что она не уверена, хочет ли вообще ко мне приближаться.

Я окончательно встаю. Моя нога ужасно болит, но я не позволяю себе упасть.

– Если подойдешь, умрешь.

– У тебя на носу что-то.

– Пошла к черту.

Она останавливается в десяти футах от меня.

– Ну так что будем делать, мистер Убийца Обухом?

– Разойдемся в разные стороны. И забудем, что тут что-то произошло.

Минди качает головой.

– Не вижу тут для себя награды.

– Не думаю, что за мою поимку дают награду. По крайней мере, уже не дают.

– Я не про буквальную денежную награду, – говорит она. Она не добавляет «идиот», но это подразумевается. – Я все равно буду пожинать лавры за то, что привела тебя.

– Или снимешь с меня шкуру живьем.

– Ага. Или так. Ты что предпочитаешь?

– Может, положишь нож? Мы сможем проверить, кто из нас на самом деле круче.

– Вот что я тебе скажу, Убивашка. Если я сейчас внезапно превращусь в слабоумную, я тут же обдумаю твою идею.

Я пожимаю плечами.

– Без боя я не сдамся.

– А я другого и не ждала.

Я поднимаю кулаки в воздух.

– Ну тогда давай. Если ты думаешь, что победишь меня, подходи и докажи это. Когда я отниму у тебя нож, думаю, я начну с того, что отрежу тебе язык. Это чертовски больно. В твоем языке куча нервных окончаний. Затем я располосую тебе щеки – сделаю большую и суперширокую улыбку.

Она не двигается.

– Потом займемся старой доброй расчлененкой, – сообщаю я ей. – Растяну твои кишки как можно дальше. Я не буду заставлять тебя их есть – это было бы грубо, но, может, заставлю немного их облизать.

Насколько я вижу, она не реагирует.

– Затем я вскрою твою грудную клетку и вырежу сердце. Я никогда не ел сердца. Думаю, стоит попробовать. Может, после тебя я продолжу это безумие с поеданием сердец. Что думаешь?

– Думаю… – она замолкает, но затем направляет луч фонаря прямо мне в пах, – …что ты обоссал штаны.

Она надвигается на меня с ножом.

Я к этому готов.

Она делает взмах ножом, но я отбиваю ее руку кулаком. Нож падает на землю.

Затем она бьет меня фонарем по голове, и я тоже падаю.

Она лупит меня фонарем четыре или пять раз, пока не пропадает свет и не разлетаются в разные стороны кусочки пластика. Думаю, одна из батареек выбивает мне зуб.

Глаза застилает кровь, но, кажется, я вижу, как Минди поднимает нож.

Да, нож определенно у нее.

Она склоняется надо мной.

Я пытаюсь сказать что-нибудь угрожающее. Но в итоге только сплевываю немного крови.

Она всаживает лезвие глубоко мне в грудь.

Я кричу. Хотелось бы перетерпеть боль и ужас без крика, но не получается. Мне нужно кричать.

Минди прижимает нож к моему горлу, и вдруг меня перестает волновать унизительность крика. Никогда в жизни я так не боялся, и если она узнает об этом, то сжалится надо мной. Может, она не сумеет убить испуганного и совершенно беспомощного человека.

– Пожалуйста! – пытаюсь кричать я, хотя это скорее бульканье, чем крик. – Не убивай меня! Пожалуйста, не убивай!

– Я давала тебе шанс.

Я неистово мотаю головой. Кровь каплями слетает с моих волос, словно вода с собаки, отряхивающейся после купания.

– Нет! Я исправлю то, что наделал!

– Ты чего? Я вообще тебя не понимаю.

– Я исправлю то, что наделал! Исправлю!

– Ты исправишь то, что наделал? Ты это сказал?

Я киваю. О боже, я тут до смерти истеку кровью, если она мне не поможет.

– Я даже не знаю, к чему это относится. Ты имеешь в виду, что исправишь попытку убить меня? Попытку убежать? О чем ты вообще говоришь?

Я не знаю, о чем говорю. Я просто не хочу умирать.

– Пожалуйста!

– Если я сохраню тебе жизнь, ты попытаешься еще что-нибудь выкинуть.

– Нет! Нет! Не выкину! Обещаю!

– Выкинешь.

– Нет, нет, нет, нет, нет! Я ничего не сделаю! Клянусь!

– Как я могу тебе доверять?